ЛОШАДИ - СТЕПНЫЕ, НА ГОЛОВЕ - «ХИТРЫЕ ШАПКИ» ОТ КОЧЕВНИКОВ, А КРОВЬ – ИСКОННО-АДЫГСКАЯ: КУРГАННЫЕ МОГИЛЬНИКИ ЧЕРКЕССКИХ ПОМОРОВ-ШЕГАКОВ

В 2014 и 2015 годах, в ходе охранно-спасательных раскопок, которые проводились в зоне строительства газопровода «Южный Поток», было изучено несколько средневековых археологических памятников, расположенных в районе современных городов Анапы и Новороссийска. В их числе - два курганных могильника - «гос.№258» близ станицы Натухаевской и «Гостагаевская-1» около Анапы, интересной особенностью которых было значительное количество погребений воинов-всадников, захороненных вместе с верховыми конями. На данный момент эти синхронные и расположенные друг от друга в семи километрах средневековые могильники, датируются концом XII - XIII веками.

Как уже было сказано, эти мужчины-всадники были похоронены вместе с лошадьми, но при этом и другие мужские погребения на могильниках «гос.№258» и «Гостагаевская-1», практически все из них, кого захоронили без сопровождения туши коня и деталей конской упряжи, также имели наборы из «дружинных вещей»: сабли, наконечники стрел, железные петли от колчанов, костяные детали лука, элементы защитного вооружения - фрагменты кольчуг и кольчужные капюшоны, что, конечно же, тоже подразумевает их как кавалеристов. Но, в отличие от первых, их похоронили без лошадей. Почему так? В чем здесь разница? На этот вопрос четкого ответа пока нет…

Современные районы Анапы и Новороссийска в эпоху Средневековья и в начале Нового времени были территориями, где проживали предки современных адыгов, а именно - племя «шегаков» (хегайки, хеку). Согласно древним преданиям, записанным этнографом Н. Каменевым в 1867 году со слов абадзехских старейшин, окрестности современной Анапы называлась «Хекужж» (буквально «Родина, Отечество»). Именно отсюда, с побережья, согласно черкесским преданиям, началось расселение всех адыгских племен по территории Северо-Западного Кавказа.

Если выражаться более конкретно, то в конце эпохи Средневековья начался очередной «черкесский трек», в ходе которого, двинувшись с побережья через горные перевалы, часть прибрежных племен, например бжедуги, переселилась на другой, северный склон Кавказского хребта. Если говорить конкретно о бжедугах, то сперва они осели в долине Псекупса (район современного Горячего Ключа), откуда в начале XVIII века их вытеснили абадзехи - еще одно племя черкесских переселенцев с гор и побережья.

Здесь надо сказать, что таких переселенческих волн в истории адыгов было несколько. Так, например, часть приморских черкесов, которых в конце античной эпохи называли зихи, ахеи и гениохи («кавказские меоты»), на рубеже IV и V веков нашей эры, в начале эпохи Великого переселения народов, совершили подобное переселение, заняв территории, на которых до этого времени жили племена кубанских меотов, материальная и духовная культура была которых была подозрительно похожа на культуру кочевников-сарматов. За что их иногда называют «меотами-иранцами». Но, впрочем, нам пора возвращаться к изначальной теме, к событиям XII-XIII веков…

Мощное и воинственное средневековое племя «шегаков» в эпоху Нового времени еще встречается в письменных источниках, но уже под искаженными названиями. В европейских и русских известиях о них сообщают как о небольшом племени до середины XIX века, но после Кавказкой войны о «шегаках» больше не упоминали. Что с ними произошло? Они постепенно исчезли, растворившись в более крупных племенах шапсугов и натухайцев, которые, тем не менее, продолжали уважать «владетельную княжескую фамилию» Зан (Заноко) из племени шегаков. Именно к этому роду принадлежал князь Сефер-бей Зан (1789-1859), черкесский политический деятель периода Кавказской войны.

Весьма интересно значение племенного названия шегаков. По-черкесски, без искажений русского перевода, оно звучало как «хытук» (хытыкъо, то есть «морской угол, поморы»). В турецких источниках шегаки - это «адале» («адаляр») - «островитяне», жители Таманского полуострова, а также районов Анапы и Новороссийска. Судя по всему, черкесское племя шегаков – это продукт смешения местных автохтонов с пришлыми народами, которые приходили сюда и поселялись здесь еще со времен Боспорского царства. Так, например, в античную эпоху в этих местах, на так называемом «полуострове Абрау», жили боспорские греки, племена местных меотов, сарматы-аспургиане и другие древние народы. Впоследствии здесь обосновались на несколько веков готы-эвдусиане - пришельцы из далекой Северной Европы. Одним словом, этот район Краснодарского края - богатейший и многослойный «археологический пирог»…

Видимо от такой этнической намешанности, погребальный обряд средневековых предков адыгов был весьма разнообразен и имел множество локальных вариантов. В основном это касается погребальных сооружений: безкурганные захоронения, земляные курганные насыпи, насыпи с каменной наброской или каменной крепидой-оградкой, представляющей собой каменную кладку от одного до несколько рядов по периметру могилы.

Погребение человека тоже имеет небольшие различия, оно могло быть совершено в гробу, деревянной колоде, в «каменном ящике», в земляной яме или на «горизонте», то есть на поверхности земли. В погребениях присутствует древесный уголь - от значительной подсыпки до нескольких угольков. Погребенные, как правило, всегда лежали головой на запад с небольшими сезонными отклонениями. Еще одна особенность средневековых могильников, которые оставили предки современных адыгов, - кремационные погребения, совершенные в глиняных кувшинах-урнах, параллельно с «классическими» могилами-ингумациями на одном и том же кладбище. По мнению современных исследователей, такие кремации - след от того, как по велению хазарских каганов, в VII веке на эти земли пришли и поселились воинственные касоги (кочевники-тюрки), которые через несколько столетий полностью растворились в среде местных племен зихов, предков адыгов эпохи Раннего средневековья.

Так что же представляют из себя погребальные комплексы всадников из племени шегаков? Такие захоронения были как ингумационными, так и кремационными, совершаясь на одном могильнике. При этом, как мы уже сказали, «всаднические погребения» могли быть и без сопровождения коня; в таком случае основным признаком всадничества будет наличие в них кавалерийской длинной сабли и набора стрелка-лучника.

Курганные могильники «гос.№258» и «Гостагаевский 1» расположены в 7 километрах друг от друга и имеют лишь одно различие - использование каменных крепид-оградок в курганных насыпях в первом могильнике. Во втором могильнике из числа исследованных насыпей каменные крепиды-оградки не были зафиксированы вообще. Всего в могильнике у станицы Натухаевской было исследовано пять погребальных комплексов с погребениями коня. Похожие воинские погребения с конями, также в количестве пяти, были исследованы и на могильнике «Гостагаевская-1».

Что в них было найдено? Элементы конского снаряжения: удила, стремена, пряжки от подпруг, костяные элементы от декоративной обкладки седельных лук и даже цурки - костяные детали от конских пут. От одежды этих воинов остались лишь бронзовые и костяные кафтанные пуговицы и кольца от их штанов-шаровар. Наиболее заметные из предметов военно-походного быта – небольшие ножи и кресала, которые носились на поясе, хотя больший интерес все же вызывают удобные в транспортировке серпы-складни.

Основные предметы вооружения в этих погребениях – длинные, слабо изогнутые кавалерийские сабли и наконечники стрел. Сабли были во всех погребениях. Судя по всему, эти воины, по своей воинской специализации, были легкой конницей, всадниками-лучниками, поэтому не исключено, что в погребения, где были найдены наборы из стрел, были положены и луки, которые целиком были деревянными и в связи с этим не сохранились, хотя находки костяных накладок от лука были зафиксированы в погребениях могильника «гос.№258», которые не попали в тематическую подборку из этих 10 погребений. Сложносоставной лук был достаточно дорогим изделием, требующего «долгого» изготовления - от просушки древесины до склейки, на что требовалось несколько лет. Исходя из этого, можно предположить, что в могилу могли класть лишь некоторые из деталей лука или вотивные («игрушечные») аналоги этого оружия. Кроме этого, в комплект воина-лучника входил деревянный футляр – колчан, который изготовлялся из древесины, но и они в данных могилах не сохранились, от них уцелели лишь декоративные костяные накладки и специальные железные петли для портупеи или перевязи.

В эпоху средневековья среди племен Северо-Западного Кавказа в комплекс защитного вооружения входили шлемы, щиты и кольчуги, тем не менее эти предметы - редкая находка в погребениях воинов, обусловленная дороговизной этих изделий и, поэтому они часто переходили по наследству. Из защитного вооружения в представленных погребениях двух могильников был найден корродированный тлен от вероятно кольчужной рубашки, постеленной под торс покойника в погребении 4 кургана 95 могильника «гос.№258». К сожалению, это кольчужное изделие было очень в плохом состоянии, поэтому его конструктивные детали не прослеживались. Еще две «кольчужные шапочки» - «капюшона» из могильника «гос.№258» были надеты на головы погребенных. Сохранность этих шапочек-наголовий была плохой, поэтому при снятии погребений они рассыпались…

Подобные наголовья встречаются и в кочевнических погребениях, вероятно, что в комплекс вооружения средневековых предков адыгов этот вид защитного вооружения, по мнению Р.Б. Схатума, перешел из степи. Из-за плохой сохранности оказалось трудно определить длину «тулии» этих кольчужных изделий – может она выполняла еще и функции бармицы, прикрывающей шею как кольчужный капюшон? Вероятно, что эти изделия прикрывали лишь верхнею часть головы, при этом не исключено, что под кольчужную шапочку надевался дополнительный головной убор, также, как и поверх самого защитного наголовья. Одним словом, это – шапка со вшитой в нее кольчужной сеткой. Подобные «хитрые шапки-папахи» черкесы продолжали носить и в эпоху Кавказской войны...

Костные остатки лошадей, найденных в этих погребениях, принадлежали дикой степной лошади - тарпану, на основе которой были выведены практически все современные породы лошадей. В дикой природе этот вид лошади водился до конца ХIХ века. Представленные в погребениях могильников особи как жеребцы, так и кобылы были среднего роста или около него, в среднем в холке равнялись 136-144 см. Лошади такого роста более свойственны открытым ландшафтам - лесостепным или степным зонам. Они обладают более мощным костяком, то есть кости конечностей у них более широкие и толстые, и менее длинные нежели, чем у лошадей, приспособленных к лесным или горным зонам. Такие лошади имели мощный костяк и были приспособлены к длительному и дальнему бегу по степным ландшафтам.

Кем были эти люди при жизни? Они входили в местное дружинное сословие и, что весьма интересно, по мнению некоторых ученых, часть местных могил XIII-XV веков, которые содержали погребения коня и конской упряжи, «свидетельствуют о проникновении в этническую среду местных племен кочевников» - торков («черных клобуков») и половцев. На основе чего был сделан такой вывод? Присутствие в этих могилах погребальных традиций и обрядов, типичных для кочевников. Например, могильные конструкции «с приступком» (когда конь находится слева и выше покойного, с преимущественно западной ориентировкой). Так ли это? Вопрос сложный, по поводу которого столичный археолог И.А.Дружинина, проанализировав местные археологические материалы и данные антропологии, пришла к выводу о том, что в Нижнем Закубанье в XIII веке, из нескольких этнических групп обитавших в этом регионе до прихода монгольских завоевателей, на базе единой материальной культуры и взаимного проникновения обрядов в том числе и погребальной культуры, начала формироваться новая полиэтническая группа - «черкесы», в которой, кроме местных автохтонов-адыгов, присутствовал такой этнический элемент как кочевники-тюрки, часто уже осевшие на землю и христианизированные.

Но, впрочем, как считают другие авторы, смешение кочевой и местной оседлой культур началось еще в «хазарское» время (так, например, начиная с X века у зихов появился курганный обряд захоронения) и «ко времени монгольского нашествия адыгская народность уже вполне сложилась», хотя в ней и сохранялись некоторые «локальные культурные и социальные особенности», имевшие иноземное, кочевническое происхождение.

Присоединенный файл – статья В.Верещагина и Л.Голубева ВСАДНИКИ «ШЕГАКОВ», опубликованная в 2020 году в сборнике «Вопросы археологии Адыгеи».