Остров белоспинных альбатросов

Автор: Диана Юсупова

Птица на фото — белоспинный альбатрос (Phoebastria albatrus), парящий над волнами в акватории японского острова Торисима. Исследователь Тору Хаттори, посетивший остров в 1888 году и составивший первый научный отчет о здешних птицах, писал: «Издалека альбатросов легко спутать с кружащими в воздухе снежинками. Когда они парят в вышине, то плывут, точно белые барашки волн, — зрелище поистине завораживающее».

Безусловно, этими крупными величественными птицами трудно не восхищаться. Они обладают отличным обонянием, преодолевают в поисках пищи огромные расстояния, устраивают впечатляющие брачные танцы и живут десятки лет.

Эти птицы привыкли никуда не спешить, и неторопливость ставит их в особенно уязвимое положение во времена, полные стремительных изменений. Большую часть жизни альбатросы проводят на лету: парят себе над морскими волнами и неспешно пересекают океаны. Они достигают половой зрелости поздно (как минимум в 5 лет или старше), и только тогда впервые возвращаются на сушу, но размножаться не торопятся. Для выбора партнера у альбатросов существуют сложные брачные ритуалы, и первые несколько сезонов на суше птицы тратят на то, чтобы самим совершенствоваться в их исполнении, а также разобраться в том, насколько хорошо или плохо их исполняют другие. Только после этого они готовы выбрать себе пару. Альбатросы моногамны, и даже когда находят себе пару, сносят только одно яйцо в год, долго выкармливают птенца и на следующий год не заводят птенцов.

В общем, популяции альбатросов пополняются очень медленно. А вот сокращаются — гораздо быстрее. Почти все ныне живущие виды альбатросов признаны в какой-то степени уязвимыми. Белоспинные альбатросы — не исключение. Однако их история оказывается особенно удивительной. Можно сказать, что сам факт выживания этих птиц — настоящее чудо, пробившееся через бесконечные «несмотря на».

В XIX веке белоспинные альбатросы гнездились на десятках небольших островков Японии и возле Тайваня, а вне гнездового периода массово встречались от Тайваня до Приморья, от Кореи до Японии, от Аляски до Калифорнии. Сейчас большая часть популяции гнездится буквально на трех островах. Однако местом, сыгравшим главную роль в судьбе этого вида в прошлом веке, является Торисима.

Торисима — японский островок в 580 км к югу от Токио диаметром всего 2,5 км и площадью 4,8 кв. км. Он мало чем отличается от тысячи других небольших японских островков. На этом труднодоступном острове ничего особенного не растет. Единственные «достопримечательности» — это действующий вулкан и большая колония белоспинных альбатросов. Собственно, Торисима и означает «птичий остров».

Остров лежит прямо на пути тихоокеанского течения Куросио, которое приносило к берегам Торисимы обломки потерпевших крушение кораблей, а заодно и выживших людей. Хоть Торисима и была необитаема, она время от времени становилась невольным прибежищем для «робинзонов». Выбирать морякам, конечно, не приходилось, но Торисима — явно не райский уголок: на острове нет ни источника пресной воды, ни съедобных растений или плодов. Так что единственным спасением почти для сотни моряков, попавших на остров в разные времена, становились альбатросы.

Альбатросы до последнего не сходят с гнезда, да и вообще с трудом передвигаются по суше, поэтому их легко поймать. Японцы прозвали альбатросов «аходори» — буквально «глупые птицы». Любопытно, что иероглифами кандзи название птицы записывали как ???, что означает «старик, верящий в небеса». Любому робинзону такая запись показалась бы очень точной! Альбатросы оказались для них буквально источником всех благ, спустившимся с неба. Мясо альбатросов и их яйца можно было съесть. Скорлупу от яиц, которые больше куриных в целых шесть раз, использовали для хранения дождевой воды. А пух и кожу — для изготовления одежды и постели.

Сотня робинзонов за пару веков, добывающих альбатросов только ради своего выживания, вряд ли нанесла серьезный ущерб популяции. Однако вскоре времена изменились. Для Торисимы и ее альбатросов неожиданно началась новая эпоха, когда люди стали не случайными или даже вынужденными гостями, а постоянными жителями.

Всё началось с предпринимателя Тамаоки Ханемон. Он увидел в альбатросах Торисимы потенциально неиссякаемый источник прибыли. Птичий пух активно экспортировали в европейские страны в качестве материала для подушек и одеял. Более того, именно белый пух почему-то особенно ценился и продавался дороже. А потому неловкие на суше альбатросы с белым оперением оказались настоящей золотой жилой. В 1887 году Ханемон взял землю острова в аренду у японского правительства и основал здесь первое настоящее поселение в 40 человек. Позже оно разрослось до сотни, и на острове даже построили начальную школу и маленькую железную дорогу для транспортировки убитых альбатросов.

Новоиспеченные работники без устали ловили альбатросов. Некоторые особенно прилежные забивали по 100–200 птиц в день. Посчитать, сколько птиц было убито, теперь уже непросто. Приводят разные цифры — например, что в 1889 году добыли 300 тысяч особей, а в 1890-м — 400 тысяч. По одному из подсчетов только до 1902 года истребили около пяти миллионов альбатросов, по другому — не менее 10 миллионов за всё время охоты. Очевидно одно: объемы добычи были огромны. В очередной раз в истории человечества экономические реалии победили здравый смысл: чтобы в далекой Европе хорошо спалось, а работникам из менее далекой Японии было на что жить, на одном маленьком острове посреди Тихого океана были истреблены миллионы альбатросов.

Однако в противостояние человека и птиц внезапно вмешалась неживая природа. В августе 1902 года на острове проснулся спящий в последние десятилетия вулкан. Сезон размножения альбатросов уже закончился, и они улетели в моря. А вот жители поселения, все 125 человек, погибли во время извержения вулкана. Пошли слухи, что проснувшийся вулкан, убивший охотников за альбатросами, — это месть природы за ужасную бойню и перепромысел. Позже это событие так и назвали: «месть альбатроса». Однако слухи не оттолкнули охотников.

В 1929 остров впервые посетил Ёсимаро Ямасина — двоюродный брат японского императора Сёва (Хирохито). Несмотря на знатное происхождение Ёсимаро отказался от армейского чина, чтобы учиться зоологии, которой увлекался с детства. Позже он стал основателем Института орнитологии имени Ямасины (Yamashina Institute for Ornithology), сотрудники которого и по сей день проводят исследования на Торисиме. Когда он прибыл на остров, то застал здесь около 2000 взрослых птиц и менее сотни птенцов. В последующие два года число альбатросов резко сократилось: до нескольких сотен в 1932-м и нескольких десятков в 1933 году. Орнитолог был очень удручен и писал, что «стал свидетелем жуткой бойни, вид которой был невыносим». Именно Ёсимаро впервые добился юридического запрета охоты начиная с 1933 года. Однако в декабре 1932-го, ровно перед вступлением запрета в силу, охотники убили около 3000 альбатросов, и позже остров совсем опустел. Запрет вступил в силу, но охранять было уже некого.

В 1939 году снова случилось извержение вулкана, и лава залила бухту, затруднив подход судов к острову. Тем не менее до самого конца Второй Мировой войны здесь базировался японский гарнизон, а в 1946 году была построена метеостанция. Альбатросов в эти годы на острове не наблюдали, и надежды на то, что этот вид уцелел, практически не было.

В 1949 году японские острова исследовал американский орнитолог Оливер Остин младший (Oliver L. Austin). В том же году он опубликовал подробный обзор, в который включил всё, что было известно о белоспинном альбатросе, а также привел результаты своих исследований. Несмотря на все усилия и немалый масштаб экспедиции он так и не встретил ни одного (!) белоспинного альбатроса, в связи с чем заключил, что эти птицы, вероятно, вымерли. Статья заканчивается фразой: «Хотя всегда остается возможность, что несколько пар альбатросов сохранились где-то на изолированном и еще не исследованном островке, скорее всего, белоспинные альбатросы стали одними из недавних жертв человеческой бездумности и жадности».

Несмотря на откровенно мрачное положение дел и неутешительные прогнозы, Оливер Остин всё же оказался неправ. Случилось небывалое чудо —альбатросы вернулись! В 1954 году, после 20 лет запустения, птицы снова стали гнездиться на Торисиме и отложили целых семь яиц. Доподлинно не известно, как это случилось и где альбатросы пережили трудные времена, но, видимо, некоторые птицы всё же остались в живых и скитались по морским просторам, в итоге выбрав в качестве гнездовья Торисиму.

В конце 1976 года остров посетил студент университета Тохо (Toho University) в Токио Хироси Хасегава (Hiroshi Hasegawa). Он изучал альбатросов в брачный период, и среди прочих параметров считал успех размножения — насколько много птенцов успешно покидают гнездо в конце сезона. Результаты оказались неутешительными — значения этого параметра едва достигали 50%. Хасегава предположил, что это во многом связано с эрозией почвы и отсутствием растительности: яйца либо скатываются со склонов, либо их засыпает крошащейся почвой (в это легко поверить, взглянув на фото). На протяжении многих лет Хироси Хасегава возвращался на Торисиму и занимался восстановлением популяции альбатросов. Он и его коллеги посадили траву и построили насыпи, спроектировали систему канавок и дамб. Хасегава также расставлял макеты альбатросов и включал запись брачных сигналов в тех частях острова, в которых можно было безопасно гнездиться. Во многом благодаря его усилиям численность белоспинных альбатросов на острове выросла с 50–60 птиц до 3500.

Вторая по численности популяция белоспинных альбатросов — около 650 птиц — гнездится на островах Сенкаку. Однако из-за территориального диспута между Японией, Китаем и Тайванем полноценные исследования на архипелаге провести практически невозможно.

Популяция белоспинных альбатросов, очевидно, прошла через бутылочное горлышко — то есть в результате массового истребления многие птицы не смогли оставить потомство, и генетическое разнообразие во всех популяциях сильно сократилось. Тем не менее совсем недавно ученые обнаружили, что генетическое разнообразие оказалось не таким уж бедным, как ожидалось. Выяснилось, что альбатросы с Торисимы и Сенкаку даже образуют две генетические клады, которые, возможно, признают криптическими видами, или видами-двойниками. Проще говоря, белоспинные альбатросы с Торисимы и Сенкаку внешне практически одинаковы, зато отличаются генетически настолько, что их могут признать отдельными видами.

Несмотря на обнадеживающие цифры по приросту популяции белоспинных альбатросов, у ученых всё еще остается немало поводов для беспокойства о благосостоянии этих птиц. Особенно беспокоит вулкан на Торисиме — ведь в случае очередного извержения, когда лава снова зальет остров, большая часть мировой популяции белоспинных альбатросов, и так чудом выжившая, может исчезнуть снова.

Поэтому в 2008 году ученые запустили проект по переселению альбатросов с Торисимы на Мукосиму — остров в составе архипелага Огасавара, в 350 км к югу от Торисимы. Остров хорош тем, что на нем нет ни вулканов, ни хищников, которые могли бы навредить яйцам или птенцам. Кроме того, альбатросы гнездились на Мукосиме в прошлом, когда их численность еще была велика, а перья не были источником прибыли. Птенцов с Торисимы перевозили на Мукосиму и выкармливали. Ученые надеялись, что после скитаний в океане взрослые птицы вернутся гнездиться на этот архипелаг и в мире появится новая колония альбатросов. Уже известно, что как минимум несколько искусственно выкормленных птиц действительно вернулись на остров, образовали пары с дикими (выросшими без какого-либо участия людей) партнерами и успешно вывели птенцов.

Среди множества историй видов животных, которые подверглись массовому истреблению, история белоспинных альбатросов — одна из немногих, которая на данный момент имеет довольно счастливый конец. В этом, безусловно, есть доля случая, однако огромное значение в ней играют люди, приложившие усилия по сохранению и поддержанию этого вида. Остается надеяться, что тренд на увеличение численности альбатросов и расширение ареала сохранится и к этой истории добавятся и другие, не менее впечатляющие.