Все последние события из жизни вулканологов, сейсмологов
Японцев, Американцев и прочих несчастных, которым повезло родиться, жить
и умереть в зоне сейсмической активности

Стихия

Землетрясение, Извержения вулканов, Ледяной дождь, Лесные пожары, Ливни, Наводнения, Огненный смерч, Паводок, Смерчи (Торнадо), Тайфуны, Тектонический разлом, Ураганы, Цунами, град, ледоход

Вулканы

Авачинский, Безымянный, Бромо, Везувий, Даллол, Иджен, Йеллоустоун, Кальбуко, Карымский, Килауэа, Ключевская Сопка, Мерапи, Мутновский, Невадос-де-Чильян, Ньирагонго, Толбачик, Фуэго, Хурикес, Шивелуч, Этна

Тайфуны

Тайфун Нору

Наводнения

Наводнение в Приморье

Районы вулканической активности

Вулканы Камчатки, Вулканы Мексики, Курилы

Грязевые вулканы и гейзеры

Локбатан

Природа

Вулканы, Изменение климата, Красота природы

Наука

Археология, Вулканология

Наша планета

Живая природа, Спасение животных

Ураганы

Тайфун Мэттью, Ураган Ирма, Ураган Харви, ураган Мария

Районы сейсмической активности

Землетрясение в Италии, Землетрясение в Китае, Землетрясение в Турции

Солнечная система

Венера, Марс, Меркурий, Планета Земля, Плутон, Сатурн, Юпитер

Космос

экзопланеты

Астрономические события

Лунное затмение, Метеориты, Противостояние Марса, Суперлуние

Антропогенные факторы

Климатическое оружие

Землетрясения

Прогноз землетрясений

2021-04-09 12:00

ВЫЖИВШИЕ В АРКТИКЕ. РЕАЛЬНЫЕ ИСТОРИИ НАШЕГО ВРЕМЕНИ

Планета Земля

Бескрайняя тундра. Фото: Александр Обоимов

Раненый лётчик Алексей Маресьев восемнадцать суток добирался до своих через леса и болота, ориентируясь по солнцу. Позднее он пережил ампутацию обеих ног, но, едва поправившись, снова сел за штурвал истребителя и отправился на фронт. Его история легла в основу произведения Бориса Полевого "Повесть о настоящем человеке". В Арктике в качестве главного противника зачастую выступает сама природа, от этого истории выживания выглядят не менее впечатляюще. Некоторые из них рассказал наш постоянный автор — полярник Александр Обоимов.

Встреча с арктическим Маресьевым

В Тикси мне довелось встретиться и подружиться с неординарным и харизматичным человеком — доктором биологических наук, председателем местного отделения РГО, сотрудником Тиксинского филиала Гидрометслужбы Гуковым Александром Юрьевичем.

Как говорится в пословице, "рыбак — рыбака…", во мне Александр Юрьевич увидел родственную душу, человека, беззаветно влюблённого в Арктику, и благодарного слушателя. Время, проведённое с ним, пролетело незаметно, а мы всё никак не могли наговориться и расстаться. В Тикси Гуков прибыл почти сорок лет назад и с тех пор всё свободное время посвящает изучению этого края.

Александр Гуков. Фото: Александр Обоимов

Под его непосредственным руководством основан музей "Горностай", зоологическим, геологическим и палеонтологическим экспонатам которого позавидует любой столичный музей. Кроме того, в нём представлены уникальные исторические и эксклюзивные вещи Первой полярной экспедиции Эдуарда Толля: карта острова Беннетта на медвежьей шкуре, крест с могилы доктора Вальтера, сделанного из запасной мачты яхты "Заря", остатки паруса этой же яхты, столбик с палаточного лагеря гидролога лейтенанта Александра Колчака. Кроме того, я с удивлением узнал, что шаровые конкреции, которыми изобилует остров Чамп на архипелаге Земля Франца-Иосифа, часто находят и в дельте Лены. Так что ещё одним уникальным местом, где они встречаются, стало больше. Просто остров Чамп чаще упоминается туристами и учёными.

Александр Гуков рассказал мне один случай, который произошёл с ним в августе 2003 года. Группа сотрудников Усть-Ленского заповедника выполняла на участке Туматской протоки в дельте Лены различные исследования и измерения, в эту группу входил и Гуков. Разошлись в разные стороны, договорились встретиться через полтора-два часа на том же месте. Прогулка вроде бы пустячная — вещей с собой он почти никаких не взял, чтобы лишнее не тащить. На нём были брюки, сапоги и толстовка — относительно тепло, зачем потеть. Ему требовалось дойти до водоёма и взять биоценозные пробы. Десять минут туда, десять минут на работу и десять минут обратно. Оставался ещё час-полтора до встречи, тогда Александр Юрьевич решил не терять время даром — перевыполнить свой план и двинулся в другую сторону.

Хараулахский хребет. Фото: Александр Обоимов

Подойдя к обрыву, не заметил береговой трещины, которую занесло песком, провалился одной ногой и с ужасом понял, что берег обрушается под его тяжестью. Высота отвесного обрыва — около пятнадцати метров. Вместе с грунтом он полетел вниз, на его беду, на берегу лежал плавник, со всего маху Гуков врезался ногой в бревно. Хруст и тупая боль в ноге, горе-натуралист сразу понял, что перелом. До места встречи с группой всего полтора-два километра, но, к сожалению, группа его не может увидеть. Он понимает, что нужно выбраться на край обрыва, но залезть на него по склону без альпинистского снаряжения было невозможно.

Тогда Гуков принимает решение идти по узкому речному пляжу, пока береговая черта не понизится. Самое обидное, что ковылять пришлось в противоположную сторону от места встречи с группой. Полярный день в этих широтах уже закончился, стемнело, температура начала понижаться с небольшого плюса до минуса. Александр понимал, что самым главным врагом для него становится не голод, тундра не даст погибнуть летом, а именно холод. В кармане он обнаружил коробок с несколькими спичками. Развести костёр при наличии сухих дров не составило труда, вспомнил своё далекое пионерское прошлое.

Низовье реки Лены. Фото предоставлено Усть-Ленским заповедником

На какое-то время Гуков обогрелся, но усиливающий ветер комфорта не прибавлял. Ко всему прочему он понимал, что огонь нужно поддерживать, на ходу это не очень удобно, но он нашёл выход. На берегу Александр нашёл пустую пластиковую бутылку из-под минералки. Угольком прожёг в ней несколько дырок — ножа не было. Уложил на дно бутылки мох — сначала влажный, затем сухой. На мох положил горячие угли. И так всё время Александр Юрьевич шёл по тундре, размахивая бутылкой с углями, как кадилом. Когда жар в бутылке начинал остывать, он останавливался, разжигал костёр. Влажный мох для того, чтобы бутылка не расплавилась.

С прибрежного плавника он надрал бересты, взял две широкие полосы, по краям каждой прожёг углями несколько дырок. Из двух этих кусков бересты сделал себе накладки на спину и грудь, поверх толстовки, наподобие панциря. Связал их с боков лыком. Эта кираса хорошо защищала его от ветра.

На Большой Туматской. Фото предоставлено Усть-Ленским заповедником

Сломанная нога доставляла большое неудобство, она сильно распухла, пришлось соорудить шину из палок, чтобы зафиксировать ногу. Подыскал удобные рогатины вместо костылей, для опоры. Вспоминал историю про лётчика Маресьева, но утешал себя, что его всё-таки, наверное, ищут.

Если спать ночью у костра, с одной стороны будет сильный жар, с другой — холод. Александр Юрьевич поступал так: разводил большой костёр на песке, через какое-то время сдвигал его в сторону, а сам закапывался в песок кострища, перемешанный с золой. Тепла хватало часа на четыре. Становилось холодно — просыпался, шёл дальше.

Все двенадцать дней, пока кое-как передвигался, питался растительной пищей — травы, ягоды, грибы, как биолог, он прекрасно знал флору заповедника. Воду пил из небольших, относительно чистых озёр. Александр Юрьевич ориентировался на местности легко даже без карты и компаса, всегда отдавал себе отчёт, в каком примерно месте находится и в каком направлении ему следует идти.

Тундра в дельте Лены в августе. Фото: Александр Обоимов

На вопрос: "Дикие животные не беспокоили?" Гуков ответил: "Волк за мной по пятам шёл, но одиночка — не стал нападать, а в последний день я увидел на своём пути стадо диких северных оленей. Физическое и моральное состояние было таким, что мне было уже всё равно. Поковылял напрямик, через стадо. Олени не повернули голов. Может быть, даже за человека меня не приняли, — смеётся он. — На двенадцатый день вышел к людям, меня уже и искать перестали с вертолёта. Справили поминки, значит. Кутью поели. И вот он я — являюсь. Увидели — сказать нечего. "Ты?" — "Я". — "Живой?"

Водки налили. Я им говорю: "Ребят, вы чего?" Я же двенадцать дней практически ничего не ел, но стакан выпил до дна. Мучился животом потом, конечно, ужасно.

За время своей вынужденной диеты Александр Гуков сбросил около 12 кг.

Наедине с пургой

Однажды я получил предложение от известного французского путешественника и режиссёра Кристофа Кузена принять участие в съёмках интернационального документального фильма "Океаны и погода" в качестве консультанта от Северного управления гидрометслужбы.

Заказчик — французский тележурнал о море The TV Channelis France 3 Thalassa. Съёмки одного из эпизодов фильма проходили на одной из труднодоступных метеостанций Северного УГМС за полярным кругом на побережье Баренцева моря морской гидрометеорологической станции второго разряда (МГ-2) Ходовариха. Начальником на ней уже много лет работал мой давний знакомый Вячеслав Короткий. Полярная станция Ходовариха открыта 17 ноября 1933 года по программе II разряда. Расположена она примерно в 150 км к северо-востоку от города Нарьян-Мара Ненецкого автономного округа, на мысе Русский Заворот, представляющем низменную песчаную косу шириной 3–5 км, вытянутую с запада на восток протяжённостью до 50 км. Заворот омывается Печорским морем, с юга заливом Кузнецкая губа.

Полярная станция Ходовариха. Фото: Александр Обоимов

Когда прилетаешь сюда летом, то ощущение такое, что попал в Сахару. Песок на станции везде, если "повезёт", то ветер его насыплет вам за шиворот, на зубах он скрипит постоянно. Но пусть здесь частенько нависают свинцовые тучи, а море прогревается только до +10°С, зато дышится легко и свободно.

Про Вячеслава Короткого в своё время сделала великолепный фоторепортаж Евгения Арбугаева, а многие СМИ писали о нём как самом одиноком полярнике. Но во многом все написанное выдумка журналистов. Вячеслав не отшельник, не чувствует себя одиноким, потому что на станции не один. Он не чурается больших городов и людей, приезжая домой в Архангельск, всегда первым делом идёт в одну и ту же парикмахерскую, чтобы не выделяться среди остальных людей. С удовольствием ходит по музеям, покупает книги, ведёт себя как обычный человек с Большой земли. Но проходит немного времени, как его опять манят бескрайние просторы Заполярья, это Белое Безмолвие.

Вячеслав Короткий за работой. Фото: Александр Обоимов

Окончив военно-морское училище, он семь лет прослужил на флоте начальником радиостанции, но что-то тяготило его, и однажды он принял решение в корне изменить свою жизнь. Только он не знал ещё как. В Северное УГМС попал совершенно случайно шёл мимо, увидел объявление, что требуются радисты. Так и стал работать в системе Гидрометслужбы. Потом курсы полярных работников в Москве, работа на труднодоступных станциях Кожим Рудник, Индига, Сосновец.

Будучи в отпуске, повстречал девушку, с которой решил связать свою судьбу. Одна незадача та ни в какую не хотела покидать город и ехать на какую-то ТДС. Поставила ультиматум: "Увольняйся, тогда выйду за тебя замуж!" Скрепя сердце подчинился. Сыграли свадьбу, но прошло совсем немного времени, и душа потребовала свободы, ветра и морских просторов. Устроился начальником радиостанции на гидрографическое судно. Несколько лет ходил по Белому, Баренцеву и Карскому морям. Затем уволился, опять же по настоянию супруги, и начал работать в Архангельске инженером. Но Арктика его уже не отпускала и звала за собой. И он вернулся в Гидрометслужбу. Случилось это в 1999 году. А в 2001 году прибыл на Ходовариху. И с тех пор он верен этим местам.

В разговорах долгими вечерами Вячеслав мне рассказал, как однажды на станции случилось ЧП, вышел из строя дизель-генератор. Нужной в заначке метеостанции запчасти не нашлось. На тот момент на станции зимовали всего два человека: Вячеслав и совсем юная девушка Алёна. Запрашивать управление, чтобы привезли необходимую деталь, бесполезно. Пройдёт, возможно, не одна неделя, пока её доставят с оказией. Поэтому начальник станции принимает решение на снегоходе съездить до Нарьян-Мара, там приобрести вышедший из строя агрегат.

Вячеслав Короткий у маяка. Фото Евгении Арбугаевой

Сообщать о выезде Вячеслав не стал, всё равно начальство выезд не разрешит. Он рассчитывал добраться до столицы Ненецкого автономного округа не более чем за четыре часа, час-полтора, чтобы купить всё необходимое, и к вечеру уже вернуться обратно. Сначала всё шло по намеченному графику, даже с небольшим опережением, но, когда до станции осталось всего около тридцати километров, погода резко ухудшилась. Задул жёсткий норд-ост, началась пурга, видимость местами составляла не более десяти метров. Скорость упала до прогулочного шага пешехода.

Дорогу занесло, и в какой-то момент Вячеслав почувствовал, что куда-то проваливается. Короткое ощущение невесомости длилось недолго, резкий удар, треск сломанной лыжи и небытие. Начальник полярки в этот момент даже подумать ни о чём не успел. Сколько он пробыл без сознания, не помнит, очнулся от всепроникающего холода, пошевелил конечностями, покрутил головой, вроде бы всё работало. От более серьёзных травм его спас шлем.

Начальник полярной станции Ходовариха Вячеслав Короткий. Фото: Александр Обоимов

Дальнейшие действия Вячеслава проходили на автомате. Первым делом с помощью охотничьего ножа, с которым не расстаётся ни один полярник, он вырыл под пятиметровым обрывом, с которого и упал, снежную берлогу, наст оказался прочным. Потом снял оленью шкуру с сиденья снегохода, постелил её во временном убежище. Затем взял канистру с бензином, рюкзак с продуктами и термосом и залез в укрытие, заделав вход, приготовился ждать окончания метели. Несколько глотков ещё горячего чая — и Вячеслав блаженно зажмурился. Жив, ничего не сломал, несколько ссадин и ушибов его не беспокоили. Он больше волновался за своего техника-метеоролога: "Как там Алёна?"

Двое суток бесновалась пурга, двое суток наедине с пургой. Изредка Вячеслав выбирался из своего убежища и делал разминку, чтобы разогнать кровь и размять затекшие мышцы. Всё время он прислушивался к завыванию бури, и вот однажды, когда уже потерял счёт времени, он не услышал привычного зловещего воя ужасной метели, выглянул из берлоги и увидел Аврору величественное явление северных широт. И это понятно, поскольку сияние, возникающее при этом явлении, не просто красиво, оно грандиозно и завораживающе.

Весна в Арктике близ Ходоварихи. Фото: Александр Обоимов

Есть сказание, что перед боем на Чудском озере Александр Невский и его воинство наблюдали очень мощное северное сияние, которое было принято за добрый знак, а итог той битвы вы все знаете. Вот и Вячеслав принял это явление как знамение, не теряя ни минуты, он собрал свой нехитрый скарб: рюкзак с деталью от дизель-генератора, несколько мандаринов за пазухой и немедля двинулся в путь пешком. Наст великолепно держал, поэтому тридцать километров начальник полярки преодолел за четыре часа на одном дыхании. Вздох облегчения, когда он увидел Алёну, которая выбежала ему навстречу со слезами на глазах. Задыхаясь от волнения и целуя его в колючую бороду, она сбивчиво рассказывала о своих переживаниях, а Вячеслав, пряча свою скупую слезу, протягивал ей в мозолистых и почерневших ладонях мандарины.

Член РГО, начальник авиаметеостанции "Тикси" Александр Обоимов


Источник: m.vk.com