Палеоискусство: современный взгляд

Рассказывает Елена Леванова

Наскальная живопись – это окно в глубокое детство человечества, которое с каждым днём закрывается. Ветер, вода, лишайники, бульдозеры и слишком активные туристы постепенно стирают образы прошлого, которые тают как туман. К счастью, уже более 100 лет назад учёные начали целенаправленно изучать и фиксировать древние памятники, для того чтобы не только сохранить, но и озвучить, оживить изображённые на них истории.

В преддверии выставки «Сквозь века и пространства: наскальное искусство России» кандидат исторических наук, заведующая центром палеоискусства института археологи РАН Елена Сергеевна Леванова ответила на наши вопросы.

Для начала давайте определимся, что такое наскальное искусство?

А с палеоискусством все ясно? Ну да, палеолискусство – оно просто-напросто древнее. И это, кстати, не только о наскальных рисунках, но и об искусстве малых форм (пример — шикарные палеолитические венеры).  Но чаще всего первая ассоциация – это пещерные росписи Франко-Кантабрии эпохи палеолита, заря наскального искусства.

Когда мы говорим о наскальном искусстве, нужно признать, что в разных странах в это понятие вкладывают не одинаковый смысл. В России считают, что это рукотворные изображения, сделанные на камне в природной среде. И это ни в коем случае не скульптура и не барельеф. Однако если вы забьёте в поисковой системе «rock art», то получите, в том числе и каменные стелы Месопотамии, и барельефы с изображением Будды – западное понимание наскального искусства шире нашего.

Назначение же наскальных изображений остается предметом споров. Есть большие сомнения, можно ли вообще называть их искусством. Правильнее относиться к этим практикам как к изобразительной деятельности, важной части жизни древнего человека, которая принципиально не отделялась от охоты и собирательства. Можно провести параллель с живой традицией австралийского наскального искусства. Это до сих пор исключительная прерогатива мужчин. Подобные практики существуют и в Африке.

Какие находки мы считаем памятниками наскального искусства?

Я участвовала в большом проекте, задача которого – выявить памятники наскального искусства в общем списке объектов, охраняемых ЮНЕСКО. Сейчас в мире всего четырнадцать памятников, номинированных именно как наскальное искусство. Гораздо больше мест, где оно присутствует как один из компонентов. Например, в парке Какаду в Австралии охраняется, и его природная составляющая и находящиеся там рисунки аборигенов. Таких памятников сорок четыре. Бывает, что наскальное искусство не выделено как компонент номинации и охраны ЮНЕСКО, но при этом оно сохранилось. Такие случаи известны в Аргентине, Колумбии, США, Африке и Средней Азии. Всего же в мире насчитывается более 20 тыс. памятников наскального искусства в 120 странах.

Палеоискусство можно встретить как в пещерах, так и под открытым небом. В России большинство памятников относятся ко второй категории. Из-за плохой сохранности, росписей намного меньше, чем петроглифов (т.е., рисунков, выцарапанных или выбитых на камне). С уверенностью можно говорить только о двух пещерах с палеолитическими рисунками (т.е. эпохи верхнего палеолита, 35-10 тыс. л.н.) – это Игнатьевская в Челябинской области и Капова в Башкортостане. Первыми на территории нашей страны были найдены уральские и сибирские «пи?саницы» — скальные массивы на берегах рек, покрытые изображениями. Они описаны ещё в конце XVIII века. Научное изучение первобытного искусства в России началось в конце XIX века.

Как создавались эти изображения?

Один из древнейших  мотивов наскального искусства – это изображения рук. Они бывают позитивными (к каменной поверхности прикладывали покрытую краской ладонь) и негативными (краску выдували из трубочки поверх ладони). Трубочками могли служить отколовшиеся сталагмиты, полые внутри и покрытые слоем кальцита. Во французских и мексиканских пещерах находили такие трубочки с оставшейся внутри краской, которую смешивали в небольшой ёмкости-«палитре», а палитры, использовавшиеся древними художниками, археологи находят и у нас, в Каповой пещере.

Если росписи создавали, нанося пигмент на камень, то петроглифы в нём процарапывали. Для этого использовали разные техники: выбивку, шлифовку и гравировку. Стиль исполнения подчас зависит от времени создания памятника. Очень часто изображения выбивали, а потом зашлифовывали, например, как на памятнике Сикачи-Алян (Хабаровский край, эпоха неолита). Гравированные изображения состоят из очень тонких линий, которые практически невозможно сделать каменным орудием, только железным. Поэтому их часто датируют эпохой бронзы или железа.

По характеру воздействия можно определить, правой или левой рукой сделано изображение. Коллективы ученых-трасологов из Санкт-Петербурга и Новосибирска исследуют изображения под микроскопом для того, чтобы определить тип выбивки, вид орудия и угол воздействия. Однако, даже изучая микрочастицы оставшиеся в порах породы, они не всегда могут определить, каким материалом пользовался древний человек. Осложняет задачу и то, что петроглифы подвергаются разрушительному воздействию природы: под действием воды и ветра они осыпаются и сглаживаются линии выбивки. Интересно, что некоторые петроглифы тоже были покрыты пигментом. Благодаря методу «анализа пигментных карт» учёные могут реконструировать утраченные цвета. Для этого памятники фотографируют в высоком разрешении и потом обрабатывают специальными фильтрами на компьютере.

Помимо изображений и петроглифов, в европейских пещерах также были обнаружены прочерченные руками изображения на сырой глине – «макароны». Появилась сенсационная новость о находках «макарон» и в Каповой пещере, но пока это тема для дальнейших исследований.

Как происходит датирование памятника?

Мы можем доказать принадлежность изображений к какой-либо культуре, сравнив их стилистику с найденным поблизости археологическим материалом, например, с керамикой. Дальневосточные лица-маски на петроглифах сопоставляют с личинами на керамических черепках. Однако нет гарантии, что люди, жившие на стоянках или поселениях вблизи памятников, были авторами наскального искусства. Древнее искусство в пещерах и на скалах творилось там, где люди не жили, и они преодолевали множество трудностей, чтобы прийти в эти сакральные места специально для совершения ритуалов. В XXI веке хронология, построенная на анализе стилистики изображений, не всегда выглядит убедительно. Исключение – те памятники, рисунки на которых можно датировать по AMS (например, пещеры, где датированы натеки кальцита поверх росписей).

Можно ли проследить эволюцию изображений от палеолита до железного века?

Нет.

Точнее, можно все, но будет ли это доказуемо? Ученые сегодня создают как глобальные типологии изображений для целых регионов и эпох, так и более частные – например, прослеживают развитие стиля изображений парнокопытных на правом берегу р. N….. Кто здесь прав? Нужно понимать, зачем и почему люди оставляли рисунки на скалах. А это почти невозможно, ведь все интерпретации гипотетичны, подкреплены отдаленными этнографическими параллелями в лучшем случае.

Да, нужно понимать, что назначение пещерных и наскальных рисунков и петроглифов в разных эпохи сильно отличается. Расположение рисунков, основные сюжеты, композиционность – все это существенно меняется от эпохи верхнего палеолита к неолиту, когда изображения человека появляются рядом с животными. В более позднее время можно выделить определенные «каноны».

Советский и российский археолог Яков Шер говорил, что мы можем сравнить изобразительный нарратив в наскальном искусстве и мифологические тексты, которые остаются неизменными столетиями. В них присутствуют сходные сюжеты. Например, сюжет матери-прародительницы или коня у мирового древа, который можно найти у множества культур и в декоративно-прикладном искусстве, и в наскальном.

Не имея абсолютных датировок, отделить петроглифы эпохи неолита от бронзы сложно. Есть много сцен охоты, соитий, геометрические и солярные символы, и очень мало при этом бытовых, которые бы отвечали на вопрос, а как жили люди и демонстрировали бы нам находки из культурного слоя. В наскальном искусстве отражается то, что было особенно важно для людей в их эпоху, но всегда ли мы правильно интерпретируем, что отражено?

Изображения рук и ног – это универсальный мотив «я здесь был», свойственный и палеолиту, и гораздо более позднему времени. Даже сейчас мы встречаем его в современной культуре. Аргентинские исследователи провели подсчёт отпечатков рук на палеолитических памятниках, учитывая пол и возраст их авторов. Оказалось, что в основном отпечатки принадлежат детям и подросткам. Во французских пещерах встречаются руки разных размеров и даже с разным количеством пальцев – всё это свидетельствует о том, что их рисовали не по трафарету. На полуострове Юкатан обнаружен целый храмовый комплекс, полностью покрытый изображениями рук (доколониального времени).

Сюжетные сцены охоты, скотоводства, сцены с колесными повозками – это бронзовый век. На территории Казахстана, Алтая и Монголии были созданы гигантские полотнища, сплошные изображения на скалах, протяженностью в километры. В этот период в евразийском пространстве начинаются большие миграции, поэтому основные памятники сконцентрированы по берегам рек и трактов. Петроглифы маркировали пути миграции и торговли, были культовыми местами. Сейчас многие из этих памятников находятся на дне водохранилищ. А изображения железного века тесно связаны со скифо-сибирским миром в горах и степях Центральной и Средней Азии – это колесницы, козлы, бараны, олени. Такие изображения можно назвать «визитной карточкой» своей эпохи.

Удаётся ли проследить по наскальному искусству пути миграции?

Было немало попыток это сделать, но на современном уровне исследований не хватает материала. Памятники наскального искусства раскиданы на огромной территории. Многие описания, сделанные в XVIII-XX веке, не отвечают современным требованиям документирования памятников, а часть из этих памятников ученые уже не могут найти. Использовать только наскальные изображения, как маркёры миграций не позволяет методологическая строгость. Возьмём для примера вероятно неолитические личины в Хабаровском крае. Они изображают шаманские маски, а иногда автопортреты с индивидуальными чертами и головными уборами. Аналогии им проводят с изображениями на Дальнем Востоке, Аляске, в Монголии, Китае и Канаде. Настолько близки эти изображения? Случайность ли это или заимствование? Увы,  нет достоверного археологического материала, который указывал бы на их возраст. Поэтому связать между собой даже очень похижие изображения сложно. В принципе, для того чтобы провести такой анализ, нужно на гигантской хаотично населённой в древности территории описать большое количество памятников изобразительной деятельности, антропологические, генетические и археологические данные по ним и проанализировать их все. А это дело столетий.

Сохранятся ли памятники до того времени, когда их можно будет интерпретировать?

Наскальное искусство подвергается антропогенному и природному воздействиям. Поверхность камня зарастает лишайниками и мхами, которые «съедают» ее. Довольно агрессивно действует даже птичий помёт. Из-за природных трещин изображения обваливаются. Антропогенное воздействие бывает не менее разрушительным: памятники осыпаются из-за находящихся под ними автомобильных трасс, их уничтожают каменоломни, а сколько памятников гибнет от вандализма!

Иногда и ученые не избегают исследовательского вандализма. Есть щадящие методы снятия копий – прорисовка через кальку или микалентную бумагу, силиконовые слепки и 3D-фотосьемка. А в 70-е – 80-е годы проводились эксперименты, в которых для снятия копий применяли различные синтетические материалы, оставлявшие на изображениях несмываемые плёнки. Разумеется, серьёзные современные исследователи и реставраторы до мелочей продумывают свои действия, не проводят никаких спасательных работ на самих изображениях без предварительного тестирования.

Сегодня исследователи ищут и фотографируют исчезающие памятники наскального искусства, и благодаря этим поискам каждый год в научный оборот вводятся всё новые и новые рисунки и петроглифы. А развитие междисциплинарных исследований даёт надежду на то, что в будущем мы будем лучше датировать и, главное, понимать палеоискусство.