Японские "замочные скважины"

Китай после крушения династии Хань под ударами кочевников и клановых конфликтов был раздроблен и превратился в страну «Шести династий» на Юге (III–VI вв.) и «Шестнадцати царств Пяти северных племен» и варварских династий на Севере. До воссоединения Китая под эгидой династии Суй (589) все происходящее в нем отражалось на событиях в Корее и разрывало эту страну на части, ввергая в разруху. В III веке династия Вэй предприняла попытку восстановить свое господство над Корейским полуостровом, и тогда началось переселение корейцев в Японию. Этот процесс становится постоянным и приобретает все большее значение для Японии, ускоряя ее эволюцию.

В это время Япония успешно развивалась, и поэтому технические умения корейцев и корейская наука пришлись там весьма кстати и охотно были восприняты японцами. В 369 году, осмелев, японцы сами высадились в Корее и основали небольшое японское княжество Мимана. На протяжении почти двух столетий, вплоть до уничтожения Мимана в 562 году, Япония владела провинцией на континенте. Таким образом, из этого материального, технического, интеллектуального и человеческого противостояния рождалась историческая Япония.

Японский железный век, то есть век военных вождей, известен еще плохо. Однако от него все же остались впечатляющие следы: курганы, изолированные или сгруппированные, живописно повторяющие ритм сельских пейзажей, сохранившиеся вопреки наступлению городов и развитию промышленности как свидетельства доисторической Японии. Эти могилы были в той или иной степени созданы по образцу китайских или корейских надгробных памятников, они состояли из гробницы с правильными очертаниями, увенчанной террасой для религиозных церемоний. В классическую эпоху, которая формировалась в основном в первой половине V века, японский курган (кофун) встречается чаще всего. Он абсолютно точно воспроизводит форму замочной скважины: закругленный позади, он имеет спереди квадратное продолжение (дзэмпокёэн).

Правильные гробницы, такие как гробницы великих правителей Одзина (III в.) и Нинтоку (IV в.) на равнине Осака, с внешней стороны были окружены одинарным или двойным рвом, заполнявшимся водой, и могли достигать трехсот метров в периметре, однако внутреннее устройство и размеры оставались неизменными. В последующие столетия, по мере того как культура железного века распространялась на восток страны, размеры гробниц становились меньше, но их количество возросло, и они объединялись в большие некрополи. Известно, что в 646 году император Котоку (645–654) издал указ об ограничении размеров гробниц и ограничении количества ценных предметов, помещаемых с усопшими.

Трудно утверждать, возымела ли действие воля императора, однако по времени издание указа действительно совпадает с постепенным исчезновением больших захоронений. Одновременно буддистский обычай сожжения умерших, введенный сектой Хоссо в последней трети VII века, становится всеобщим.

Период Кофун (Кофун дзидай (Kofun-jidai, ????) ) в обще археологической типологии соответствует железному веку. Он получил свое название от масштабных погребальных сооружений (курганов-кофун), которые в большом количестве строились в Японии в III-VII вв. В них хоронили государей Ямато (самоназвание японского государства), которых в силу исторической традиции часто именуют «императорами», местных правителей и родовую знать.

Слово «кофун» в переводе с японского означает «курган» — Кофун («kofun», ??; «старое захоронение», «старый курган») определяется как курган, воздвигнутый для представителей правящего класса. Эти курганы строились на протяжении III-VII вв. [2] и связывались с богатыми погребальными ритуалами, некоторые из них окружались рвами. Внутри курганов находились большие каменные гробницы.

Ранние кофуны имеют простую форму – круга или квадрата, – но с течением времени стали сооружаться курганы более сложного вида, например, некоторые из них объединяли в себе две фигуры: два круга, круг и четырёхугольник, два четырёхугольника. Классическим курганом стал кофун, по форме напоминающий замочную скважину (т.е. объединяющий фигуры круга и четырёхугольника). Такие курганы распространились по большей части японских островов и называются «дзэнпо коэфун» (?????).

Размеры кофунов колеблются от нескольких метров до 400 м в длину.

В отличие от периодов Дзёмон и Яёй, исследование которых началось сравнительно недавно, первые попытки изучения таких заметных объектов, как курганы, были сделаны ещё в конце XVII века. К настоящему времени открыто более 10 тыс. курганов, однако раскопаны далеко не все из них. Это объясняется, во-первых, их большим количеством, и, во-вторых, нежеланием императорского дома открыть ученым доступ к считающимся захоронениями правящего рода самым большим курганам в районе равнины Нара из-за боязни «потревожить» души предков. На самом деле соотнесение определенного кургана с конкретным правителем было закреплено по политическим соображениям в период Мэйдзи, во второй половине XIX в., и в подавляющем большинстве случаев имеет гипотетический характер.

Первые сооружения курганного типа (функюбо) появились в III в. на севере Кюсю. Обычно они возводились на холме или возвышенности, имели квадратную форму и были окружены рвом. В ранних курганах захоронения осуществлялись в деревянных гробах при почти полном отсутствии погребального инвентаря. Поэтому, если исходить не из чисто археологических, а из социальных критериев, то началом периода Кофун правильнеё считать не III, а IV в., когда стали строиться огромные «царские» курганы на равнине Нара.

Хотя строительство курганов продолжалось и в VII в., их размеры тогда резко уменьшились, и уже не они одни определяли «лицо» эпохи. Поэтому верхнюю границу периода логичнеё отнести к рубежу VI-VII вв., а для удобства принять за неё 592 г., когда в долине р. Асука (центр Хонсю) начали возводиться дворцы правителей Ямато.

Мифологическо-летописный свод «Нихон секи» (720 г.) приводит следующую легенду, касающуюся происхождения ханива. В правление императора Суйнин (традиционно датируется 29 г. до н.э.-70 г. н.э.), когда умер его дядя, приближенные государя были похоронены живьём возле гробницы. В течение нескольких дней, пока они были ещё живы, они оглашали окрестности своими воплями. После смерти они стали добычей собак и ворон. Суйнин счёл этот древний обычай негуманным. Поэтому, когда через 5 лет скончалась его супруга, место предназначенных в жертву людей заняли их глиняные заменители — ханива.
Эта легенда, по всей вероятности, не имеет ничего общего с действительностью; во всяком случае, ей нет никаких археологических подтверждений.

Процедура похорон в кургане включала в себя по крайней мере два ясно выраженных этапа:
1) Могари (временное захоронение).

После смерти правителя или же другого лица высокого статуса сооружалось специальное помещение (мо-гари-но мия — «временный погребальный дворец»), в которое помещались останки усопшего, которые могли находиться там весьма долго — до нескольких лет. В это время строилось постоянное место успокоения — курган, — а в могари-но мия проводились различные ритуалы, призванные умиротворить душу покойного и обеспечить переход магических потенций усопшего к его преемнику.

2) Постоянное захоронение в кургане.

Вместе с усилением китайского влияния и иерархическим упорядочением государственной жизни усилилась регламентация и единообразие погребального обряда. Начиная с VI в., умершему правителю, как и в Китае, стало присваивается посмертное имя (сначала — японского типа, а начиная с периода Хэйан — китайского). Одновременно стали использоваться гробы китайского образца, а проведение могари было запрещено (за исключением самого правителя и принцев крови).

Сооружение курганов свидетельствует о развитом культе предков, типичном для этой стадии развития общества. Хотя идея строительства погребальных сооружений курганного типа была, возможно, заимствована из Китая (об этом свидетельствуют ориентация ранних курганов по оси север-юг, сооружение насыпи с тремя ступенями-платформами, употребление в погребальной камере специфических красителей) или Кореи, японские курганы имели характерные черты, отражавшие особенности местной культуры.

Термин «кофун» обозначает не просто «курган», а целую систему погребения, которая эволюционировала во времени. Имеются «круглые» и «квадратные» курганы, а также различные их модификации, но наиболее специфическим, «японским» типом кургана считается «квадратно-круглый» (дзэмпо коэн фун) или же — как его вариант — «квадратно-квадратный» (дзэмпо кохо фун — обобщенное название в англоязычной терминологии — «курган в виде замочной скважины»). Все наиболее масштабные курганы имеют именно такую форму, что, возможно, свидетельствует о её престижности.
Данный тип курганов впервые появился в районе, прилегающем к равнине Нара (т. н. район Кинай, включавший в себя провинции Ямато, Ямасиро, Кавати, Идзуми, Сэццу) в конце Ill-начале IV вв., а затем получил распространение и в других частях Японии, что говорит о вовлечении новых территорий в политическую и культурную орбиту Ямато.

Наибольшеё развитие культура Кофун получила на равнине Нара (33 из 36 крупнейших курганов с периметром более 200 м расположены в современной префектуре Нара и в районе Осака). К её ареалу можно отнести территорию от северной части о-ва Кюсю до современного города Сэндай на севере Хонсю. Курганы встречаются и далеё к северу, но число их невелико, размеры незначительны, а погребальный инвентарь беден. Таким образом, культура Кофун занимала ещё меньшую территорию, нежели Яёй.

Образованные каменными плитами погребальные камеры этого периода получили название татэана сэкисицу («каменная камера с вертикальным отверстием»), поскольку гроб загружался в них через отверстие сверху. Гробы выдалбливали из бревен японского кедра длиною от 4 до 8 м. С течением времени деревянные гробы были потеснены каменными; в конце периода использовались и керамические гробы. В некоторых погребениях гроб не помещали в камеру, а хоронили прямо на вершине холма.

Погребальный инвентарь включал в себя:
— короны (считается, что они изготовлялись в Корее),
— бронзовые зеркала (китайского, а впоследствии и местного производства),
— металлическое (в большинстве случаев железное, частично — бронзовое) оружие (кинжалы, мечи, алебарды, наконечники стрел),
— доспехи,
— колчаны,
— орудия труда (железные ножи, топоры, пилы, серпы, гарпуны, крючки),
— бусы,
— магатама (имевшие ритуальное назначение пластины в форме запятой, выполненные из полудрагоценных камней),
— браслеты из яшмы и нефрита.

В конце IV в. в погребениях стали появляться и яшмовые имитации кинжалов и топоров.

На склонах кургана возводилась изгородь из камней и устанавливались глиняные скульптуры — ханива (букв, «глиняный круг»), изображавшие дома, утварь, музыкальные инструменты (японскую «цитру» — кото, использовавшуюся при отправлении различных обрядов), людей, животных. Ханива могли быть выполнены и в виде сосудов.
Ханива выполняли магическую функцию — по всей вероятности, они были призваны охранять могилы предков от проникновения злых духов. Технология их изготовления, а также типологические черты говорят о непосредственной преёмственности ханива по отношению к керамике Яёй. Сама же идея оформления погребения с помощью глиняных фигур была, возможно, подсказана китайскими образцами, наиболее известным из которых является гробница Цинь Шихуана.

Производство ханива было массовым. Так, для уже упоминавшегося кургана Нинтоку их было изготовлено около 20 тыс. штук. В более скромных погребениях, достигавших 20 м в диаметре, находят до 200 экз. ханива.

В среднем Кофун, т.е. начиная приблизительно с V в., курганы начали строить уже на равнинах. Часто их окружали рвом (иногда двумя или тремя) с водой. В наиболее богатых захоронениях устраивали дополнительные курганы (байте), предназначенные для помещения туда погребального инвентаря.

В то время на территории Центральной Японии утвердился культ оружия. Бронзовые и железные мечи, доспехи, боевые кони стали одним из наиболее часто встречающихся компонентов погребального инвентаря, что было связано с частыми военными конфликтами между отдельными территориальными образованиями, всегда сопровождающими процесс становления государственности.

Так, в захоронении Арияма, приписываемом «императору» Одзин, было найдено более 3 тыс. металлических мечей и других образцов погребальной утвари. При этом возросло количество предметов, изготовленных на континенте:
— золотые ушные украшения,
— керамика континентального типа суэ (имела пепельный цвет, изготовлялась на гончарном круге, обжиг проводился в гончарной печи) стали вытеснять каменную утварь местного происхождения и бронзовые зеркала.

В районе равнины Нара стали исчезать и ханива. Появилась погребальная камера нового типа («каменная камера с боковым входом» — ёкоана сэкисицу), обеспечивающая доступ туда через боковой вход. Это позволяло совершать захоронения в таком типе погребального сооружения несколько раз, что и делалось в позднекурганном периоде.

В позднем Кофун, т. е. в VI-VII вв., курганы уменьшились в размерах, но их количество возросло, поскольку они стали использоваться более широким кругом правящей элиты. Появились целые курганные «кладбища» — некоторые холмы были буквально покрыты «круглыми курганами» коридорного типа, имеющими в диаметре около 15м. Присутствие в крупных скоплениях погребений курганов разных форм и размеров, отличавшихся по составу погребального инвентаря, свидетельствует о далеко зашедшем процессе социальной и имущественной дифференциации.

Погребальный инвентарь включал в себя разнообразные предметы ежедневного обихода, отражавших различия в социальном положение и профессиональных занятиях (мечи, кузнечные принадлежности). Кроме того, обнаружены украшения и керамические сосуды как континентального (суэ), так и местного (хадзи — бытовые сосуды, изготовленные без применения гончарного круга) типа с остатками пищи, предназначавшиеся, по всей вероятности, для обеспечения существования покойного в ином мире.

В конструкции и оформлении курганов имелись заметные региональные различия. Так, на севере Кюсюханива были вытеснены фигурами из местного туфа, а стены камеры украшались росписью. В Восточной Японии продолжалось производство ханива, к тому времени почти прекратившееся в Центральной Японии. Именно там выразительность и разнообразие ханива достигли наибольшего расцвета.

Самым известным погребением с росписью считается курган Такамацудзука (префектура Нара), датируемый VII в. Его диаметр составляет 18 м, высота — 5м. Росписи Такамацудзука имеют прямые параллели с росписями корейских курганов. На потолке погребальной камеры изображено звёздное небо. На восточной стене помещёно изображение солнца и синего дракона, окруженными четырьмя мужскими фигурами с одной стороны и четырьмя женскими — с другой. Западную стену украшают луна и белый тигр, также окруженные восемью фигурами мужчин и женщин. На северной стене изображен гибрид змеи с черепахой. Роспись южной стороны, видимо, должна была изображать птицу Феникс (яп. судзаку, кит. чжуняо — «красный сокол») — одного из представителей животно-мифологического мира, соотносимого в китайской традиции со сторонами света. Погребальный инвентарь этого кургана был почти полностью разграблен.

Несмотря на региональные отличия в типах курганов и содержащейся в них погребальной утвари, принципиальное единообразие погребальных сооружений на значительной территории свидетельствует о быстроте распространения культурной информации по всей территории государства Ямато. Механизмы её передачи на данный момент не вполне ясны. Ключ к ответу на этот вопрос следует, видимо, искать в высокой плотности населения, условиях расселения, готовности населения к усвоению новой информации, в особенностях властных отношений.

Образование курганного культурного комплекса сопровождалось вытеснением из Центральной Японии культуры бронзовых колоколов дотаку. Существует основанное на данных мифологическо-летописных сводов традиционное мнение, что это произошло в результате завоевания этого района племенами, пришедшими с севера Кюсю. Антропологические исследования последнего времени показали, что для периода Кофун действительно характерно распространение «человека Яёй» (т. е. переселенцев с Корейского п-ова и их потомков) вплоть до равнины Нара. Правда, в связи с этим вряд ли можно говорить о «завоевании» как о военном походе: скорее, имело место довольно медленное и постепенное продвижение. Однако, в любом случае, распространение «курганной культуры» происходило при прямом участии переселенцев и их потомков.

В период Кофун климат Японских о-вов претерпел неблагоприятные изменения. Возросло количество осадков и произошло некоторое похолодание, что отодвинуло к югу ареал распространения заливного рисоводства и вынудило общество адаптироваться к несколько ухудшившимся условиям земледелия за счет ведения более интенсивного и эффективного хозяйства.
Развитие проходило по двум основным направлениям:

Во-первых, стали широко применяться металлические орудия труда, которые стали вытеснять деревянные. В значительной степени это было достигнуто за счет импорта из Китая и Кореи железных слитков, которые, похоже, использовались также в качестве денежного эквивалента.

Во-вторых, началось массовое строительство ирригационных сооружений, что потребовало кооперации не только на деревенском, но и на региональном уровне и, соответственно, привело к возникновению более сложной общественной организации и структур управления.

В результате значительно увеличилась площадь обрабатываемой земли, возросло количество населения, которое могло прокормиться с неё, усилилась централизация общественной жизни. Свидетельством высокой концентрации власти и ресурсов являются хранилища, найденные в Хоэндзака (неподалеку от Осака): там могло храниться около 4,5 тыс. т. риса.

Сооружение погребальных курганов открыло не слишком продолжительную в истории Японии эпоху своеобразной гигантомании, когда нарождавшаяся государственность пыталась утвердить себя при помощи возведения огромных сооружений, для чего местные вожди (и прежде всего правящий род) проводили мобилизации населения, оказавшегося к тому времени под их контролем. Этот период увлечения грандиозными проектами (в частности, государственным строительством огромных буддийских храмов) постепенно завершился с перенесением столицы в Хэйан в 794 г.

Стройки периода Кофун действительно могут поразить воображение. Самые большие из ныне известных курганов имеют более 200 м в диаметре, а периметр погребального сооружения «императора Нинтоку» составляет 486 м. Расчёты показывают, что для возведения последнего были проделаны земляные работы общим объемом 1405866 куб. м. Для перевозки такого объёма грунта требуется 562347 ездок 5-тонного грузовика. Если допустить, что переноска земли осуществлялась на расстояние 250 м, и один человек был в состоянии перенести 1 куб. м грунта за день, то для выполнения этого объёма работ потребовалось бы около 1406000 человеко-дней. Другими словами, если ежедневно на постройке кургана трудилась 1 тыс. чел., его сооружение заняло бы приблизительно 4 года.

Вдобавок, на поверхности курганов часто устраивали насыпь из мелких камней и гальки, а само погребальное сооружение окружали рвом с водой (вокруг «кургана Нинтоку» таких рвов было выкопано три). Археологический эксперимент, проведенный при реконструкции кургана Госикидзука (периметр — 194 м, построен, на рубеже IV-V вв., расположен в современном г. Кобэ), показал, что там для сооружения такой насыпи понадобилось 2233500 камней общим весом в 2784 т.

В период Яёй все люди из одной общины жили на одной территории, окруженной рвом с водой. В курганный период, однако, выделились «управляющие», которые устраивали отдельно стоявшие от основного поселения обнесенные изгородью усадьбы — точно так же, как и курганы, вынесенные за пределы кладбищ для простолюдинов. Жилища последних также подразделялись на несколько типов по размеру и конструкции (наземные, полуземлянки), которым, по всей вероятности, соответствовали и разные типы захоронений (могилы различной площади и с разным похоронным инвентарем).

Площадь поселений периода Кофун значительно увеличилась. Так, одно из наиболее крупных поселений времени Яёй Карако-Каги занимало 22 тыс. кв. м, а площадь поселения курганной эпохи Макимуку, расположенного на территории той же префектуры Нара, достигла 1 кв. км.

Раскопки, проводимые в районе Осака-Нара-Киото, демонстрируют наличие там развитого и высокоспециализированного типа хозяйства: поселений земледельцев, гончаров, рыбаков, солеваров, кузнецов. Это, в свою очередь, предполагает наличие развитых торговых связей. Так, упомянутое поселение Макимуку, по всей вероятности, стояло на пересечении торговых путей, о чем свидетельствует большое количество керамики, завезенной из других регионов (около 15%).

Китайская династическая хроника «Вэй Яматай чжи», охватывающая период 220-265 гг., несмотря на краткость её сообщения о «людях Ва» (японцах), дает весьма красочное (хотя, видимо, и не всегда достоверное) описание ситуации и нравов на архипелаге в то время. Так, в ней говорится, что «люди Ва» живут на отличающихся теплым климатом гористых островах, где они занимаются возделыванием риса, конопли и тутового дерева, а также используют железные орудия, хотя и не в большом количестве. В «земле Ва» насчитывается более 30 «стран», в которых «люди высокие» имеют по 4-5 жен, люди более низкого положения — 2-3; одни люди считаются подданными других. В этих «странах» собираются налоги, а также устроены «рынки», где производится обмен товарами под надзором властей. Особо выделяется одна из этих «стран» — Яматай, — которая главенствует над остальными и даже имеет там своих наместников, дабы держать их «в страхе и ужасе».

Данные о политической истории Ва, сообщаемые «Вэй-чжи», гласят, что после периода длительных войн между государствами, Управлявшихся мужчинами, престол заняла девственница по имени Химико (Пимико), которая обладала магическими способностями и не показывалась людям на глаза. У неё был младший брат, который выступал в качестве медиума, помогая ей тем самым в делах управления. В 248 г. Химико умерла и была похоронена в огромном кургане.

Местоположение государства Яматай и соотнесение правительницы Химико с историческими фигурами, упоминаемыми в японских летописных источниках более позднего времени, остается предметом постоянной научной и околонаучной дискуссии. И если единственным приемлемым кандидатом «на роль» Химико является Дзингу (поскольку японские письменные источники сообщают только об одной женщине-правительнице), то с локализацией Яматай дело обстоит сложнее. В разное время историки помещали его то на севере Кюсю, то на равнине Нара. В настоящеё время более признана вторая точка зрения, поскольку к III в., как свидетельствуют археологические данные, север Кюсю в определенной мере утратил свою роль технологического и культурного донора, и распространение «кругло-квадратных» курганов шло именно из района Кинай в направлении Кюсю, а не наоборот.

Тем не менее, север Кюсю продолжал играть значительную роль в культурной, хозяйственной и политической жизни благодаря частым контактам с материковой цивилизацией, высокому культурно-технологическому уровню населения, наличию там месторождений железосодержащего песка.

Ханива, то есть цилиндры из обожженной глины, датируются эпохой Великих курганов, предназначались первоначально для того, чтобы удерживать землю курганов. Но постепенно в верхней части они стали украшаться изображениями предметов, животных и, наконец, человека. Так, в Ямура (Гумма-кэн) было найдено изображение женщины, прическа которой была увенчана тяжелым шиньоном, в ушах были подвески, на шее — ожерелье из крупного жемчуга. Она представлена в полный рост, что для ханива является редкостью. Глина воспроизводит элегантность одежды, даже слегка намечены мотивы на ткани. Без сомнения, изображено лицо из высшей знати.

В Нохаре (Саитама-кэн) найдены ханива, изображающие танцора и танцовщицу, что подчеркивается различиями их прически. Скульптуры принадлежат поздней эпохе Кофун, но в целом представляют ту же цилиндрическую форму, которая присуща первым ханива, — в двух полых цилиндрах просверлили отверстия и приделали руки. Все изготовлено с большим искусством.
Одна из редких находок периода железного века — фигура воина в полный рост. У него доблестный вид: шлем, полные доспехи, отчетливо видны нарукавники, широкие штаны подвязаны под коленями шнурами. В его правой руке широкая сабля, в левой он держит лук. Скульптура найдена в Иидзука (Гумма-кэн), напоминает фигуры из гигантского кургана императора Нинтоку, что свидетельствует о расширении Кинай на восток.

Редкая находка периода железного века — ханива дом. Установленный на ямах или поднятый на сваях, дом покрыт крышей, которую поддерживает мощная балка конька, ставшая одним из ярких элементов традиционной японской архитектуры. Четыре маленьких павильона, каждый перекрытый отдельной крышей, присоединяются к главному строению. Несомненно, находка из Сайтобару (Миядзаки-кэн) изображает жилище вельможи, такими строениями представлены и синтоистские святилища.

Облик древних воителей, энергии которых обязано своим возникновением первое японское государство, сегодня известен только по стилизованным силуэтам ханива. Первоначально ханива представляли собой простые глиняные цилиндрические емкости, поддерживающие землю у подножия кургана, образуя внешний элемент архитектуры; позднее ханива украшали верхнюю часть кургана изображениями образов земного мира — животных, домов, лодок и людей. Эти глиняные фигуры с огромными глазами сегодня дают нам представление об образах Японии на заре ее истории.

Самый старым японским кофуном считается курган Хокэнояма (Хокэнояма-кофун; Hokenoyama Kofun), расположенный в Сакурае (префектура Нара) и датирующийся концом III в. В районе Макимуку наиболее ранние дзэнпо коэфуны, т.е. кофуны в виде замочных скважин, датируются началом IV в., в их число входят Хасихака-кофун (Hashihaka Kofun) и Сибуя Мукайяма-кофун (Shibuya Mukaiyama Kofun).

В конце VI в. кофуны сооружать перестали, что, вероятно, связано с реформами, проведёнными двором Ямато, и появлением буддизма. Двумя последними выдающимися кофунами являются Имасиродзука-кофун (Imashirozuka kofun) длиной 190 м в Осаке, который считается могилой императора Кэйтая (Keitai), а также Иватояма-кофун (Iwatoyama kofun) длиной 135 м в Фукуоке, который считается могилой Иваи (Iwai), давнего политического соперника Кэйтая.

Источник: m.vk.com