Только человек убивает себе подобных. Цивилизация сделала добрых людей жестокими. Без военных технологий мы бы не вышли из пещер. Эти стереотипы и завиральные теории прокомментировал известный антрополог, автор серии книг «Достающее звено» Станислав Дробышевский.
Миф 1. Цивилизация сделала людей злыми
Древние люди жили мирно на природе, лучась добротой и благолепием. Но потом цивилизация их испортила, и они стали жадными, злыми и аморальными. Ничего подобного. Самое первое убийство у наших предков — стопроцентно доказанное — произошло 430 тысяч лет назад в Сима-де-лос-Уэсос, где нашли череп с двумя одинаковыми дырками.
Понятно, что вряд ли человек два раза упал на один и тот же камень.
О более ранних инцидентах просто нет информации. Зато у нас есть свидетельства более древнего каннибализма, что с доброй мирной жизнью не очень согласуется. Тут, конечно, можно сказать, что человек сам умер, а его подъели, чтобы добро не пропадало. Но это маловероятно. И самый древний такой инцидент, который мы зафиксировали, произошёл 1?800?000 лет назад в Южной Африке. Там нашли череп женщины с надрезками на скуловой кости. То есть, видимо, её кто-то прибил и съел.
После этого следы каннибализма встречаются часто и регулярно в самых разных группах. Трактовать находки не всегда можно однозначно, и иногда бывает сложно отделить каннибализм от убийства с ритуальными целями. Но если в заднице здоровенный наконечник застрял, как у кенневикского человека (жил девять тысяч лет назад), то тут уже не поспоришь
Миф 2. Человек — единственное существо, которое убивает себе подобных
Это чушь собачья. В животном мире внутривидовой агрессии сколько угодно. В том числе у обезьян. Например, основная причина смерти самцов павианов — это убийство другими павианами.
Однако агрессия бывает демонстративная, а бывает контактная. Как правило, чем больше демонстративной агрессии, тем реже дело доходит до драки.
Масштабы контактной агрессии в первобытную эпоху для нас определить просто — по количеству проломленных черепов. Определить бесконтактную агрессию более сложно, но тоже можно — по размерам клыков и половому диморфизму (то есть по отличию самцов и самок). Древнейшие человекообразные, судя по короткой морде и небольшим клыкам проконсулов (род приматов, существовавший 17—21 млн лет назад в Африке. — Прим.ред.), были не особо агрессивными.
Не исключено, что они для этого были ещё просто слишком тупыми: мозгов у них было не больше, чем у современного павиана.
А дальше эволюция пошла двумя путями. Один вёл к современным человекообразным обезьянам: у них стали увеличиваться челюсти, расти клыки и плечи, самцы стали в два раза больше самок. Это означает, что они много друг перед другом выпендривались, — всё решала символическая агрессия.
Другая линия вела к современному человеку. У этих обезьян происходило уменьшение клыков, челюстей и полового диморфизма. А если нет маркёров демонстративной агрессии — значит, в ход будет идти контактная агрессия.
Миф 3. Любые древние виды хомо, которые находят археологи, — это всё наши предки
Картинка из учебника биологии, схематично изображающая на одной линейке все формы от обезьяны до современного человека, безнадёжно устарела. Помимо тех видов, которые были нашими предками, есть и те, которые вообще не при делах.
Скажем, 2,5 млн лет назад, наряду с первыми людьми, появились массивные австралопитеки — парантропы. Они вымерли 1 млн лет назад и к нам никаким боком не относятся.
Позже появились архантропы, некоторые их группы были специализированными. Так, часть из них стала яванскими питекантропами, которые вымерли. Часть заселилась на остров Флорес и стала хоббитами — существами с маленьким мозгом и ростом в 1 метр. Это тоже тупиковая ветвь.
Сто тридцать тысяч лет назад в Европе из хомо гейдельбергенсиса (Homo heidelbergensis) произошли неандертальцы. Они, конечно, не совсем тупиковые, поскольку скрещивались с кроманьонцами и дали нам два процента генов, хоть и тоже вымерли. А на востоке Азии жили денисовцы, тоже давшие примесь человечеству. Но совсем крошечную — ещё меньше, чем неандертальцы.
Таких параллельных человечеств была куча, и мы ещё не все знаем. Со временем их будут находить всё больше. Например, в 2013 году обнаружили, что 300 тысяч лет назад, когда уже жили сапиенсы, в Африке параллельно с ними обитали Homo naledi. Они тоже не имеют к нам никакого отношения. А только что был описан вид Homo luzonensis с Филиппин и в очередной раз обоснована видовая специфика «мегантропов» с Явы. На очереди описания видов странных ископаемых людей Индии и Сулавеси.
Миф 4. Существует граница в происхождении человека от обезьяны, и это поворотный момент в антропологии
Во-первых, это никакой не момент. Конечно, если бы вдруг у семьи австралопитеков родились дети хабилисы, можно было бы сказать: «О, вот чёткая граница, давайте праздновать появление человека!». Но так не бывает. Дети лишь чуть-чуть отличаются от своих родителей, и требуются миллионы лет изменений, чтобы мы увидели разницу.
Во-вторых, с точки зрения биологии, само противопоставление обезьяны и человека бессмысленно. Биологически человек и есть одна из обезьян. Мы ближе к шимпанзе, чем шимпанзе — к горилле.
Если посмотреть на переходные звенья, то про реконструкцию проконсула большинство людей скажет: «Ну, это точно обезьяна!». Хомо гейдельбергенсиса обыватели, скорее всего, отнесут к себе подобным. Питекантропа пусть со скрипом, но тоже многие признают за своего. А вот уже над австралопитеком будут долго репу чесать: кто это, обезьяна или человек?
Смысла в этом не больше, чем разглядывать предков современного долгопята и задаваться вопросом: «А это уже долгопят или ещё обезьяна?» Или про предков медведя гадать: «А это уже медведь или ещё не медведь?»
Поскольку учёные должны давать этим видам названия и систематизировать, мы условно считаем, что род Homo, появившийся 2,5 миллиона лет назад, — это люди.
Миф 5. С первобытных времён война — двигатель прогресса
В первобытных группах вероятность быть убитым для мужчины — примерно 100 процентов. Я не хочу жить в таком обществе.
С другой стороны, даже охотники-собиратели при всей их внутривидовой агрессии не особо-то много воевали. Размер первобытных групп — не больше 30 человек. Из них взрослых мужчин — человек пять. Если большинство из них убьют, женщин растащат соседи и группа распадётся. То есть воевать древним людям было невыгодно. Что подтверждают и современные наблюдения. Если посмотреть на нынешних «дикарей», вся их война сводится к партизанщине. Устроить засаду и кого-нибудь убить исподтишка — это пожалуйста. А выйти в чисто поле на честный бой — дураков нет.
С одной стороны, первобытный человек был растворён в обществе и природе. А с другой, там индивидуализм страшнейший. Потому что группки маленькие, и каждый там — единственный и неповторимый. Это не как у нас — миллионные популяции, где сто тысяч погибли — и все забыли. Там каждый человек на счету. Поэтому охотники-собиратели собой дорожили, какая тут может быть война?
Но у первобытных групп, как и в группах обезьян, любой чужак воспринимается либо как брачный партнёр, либо как враг, которого надо атаковать. Это передалось и нам с тех времён, когда такие агрессивные примитивные штуки работали.
С тех пор как началось производящее хозяйство, мы живём в новых реалиях, а психология у нас ещё дремучая. Такая же, как у обезьян.
Поэтому надо задействовать ум. Напрягать свою новую кору конечного мозга, которая подавляет первобытные побуждения и позволяет рассмотреть ситуацию критично. И, если вы видите человека, который отличается от вас по каким-то внешним параметрам — цветом кожи, одеждой, манерами, — это не значит, что он какой-то неправильный и злой; оценивать надо по объективным параметрам.
Так уж случилось, что врождённые формы поведения у нас противоречат реалиям. Когда-то они были адаптивными, а теперь они вредны. Для тех, кто поддаётся первобытным побуждениям, придуманы полиция и тюрьмы. С другой стороны, есть какие-нибудь фашисты, которые вполне сознательно считают, что война — двигатель прогресса, давайте всех истребим, и это будет круто. Но это работает, пока их самих не начинают истреблять. Так что живите мирно!
Автор: Ольга Таболина
Источник: warhead.su