Экологи Башкирии: «Техногенных катастроф, как в Сибае, будет еще больше»

Нурия Фатхуллина: Александр Калинович, оцените работу СПЧ в плане решения экологических проблем.

Александр Веселов: Результат работы СПЧ увидим после заседания, где будут обсуждаться экологические проблемы Башкирии. Но то, что они проехали по наиболее горячим точкам и обсудили эти темы за круглым столом, уже хорошо. Отмечу, что по последним опросам общественного мнения, 95% опрошенных озабочены состоянием окружающей среды в России. То есть экологические проблемы выходят на передний план как в общественном сознании, так и в государственной политике на федеральном уровне.

Н. Ф.: Все-таки отметьте самые болезненные вопросы в экологии Башкирии.

А. В.: Меня Южный промузел больше всего беспокоит. Это практически зона экологического бедствия. В первую очередь, речь идет о семи подземных ядерных взрывах, проведенных там, в том числе на Грачевском месторождении (Мелеузовский район). На последнем реализован проект «Бутан»: нефтяниками пробуриваются скважины, в которые потом закачиваются отходы. По радиации мы информацией не владеем, но мои дозиметристы проходили по многим нефтепромыслам в Башкирии. Поэтому я могу сказать, что сырая нефть радиоактивна. Надо населению объяснять, что нефтешламовые амбары, шламы от зачистки резервуаров, резервуарные парки и скважины – все они имеют повышенный радиационный фон, и поэтому держаться от таких мест надо подальше.

А. Веселов

Еще акцентирую внимание на нефтепромыслах. У некоторые западные районы лишились питьевой воды в результате эксплуатации нефтепромыслов. В реках в Туймазинском и Белебеевском районах наблюдается повышенное содержание хлоридов и нефтепродуктов. Мы уже обсуждали в СМИ добычу сланцевой нефти в республике. По нашим данным, проект будет реализовываться в Гафурийском районе. Разведка там проводилась на моих глазах. Наши экологи и государственные органы не раз говорили о том, что сланцевая нефть очень опасна.

Сланцевая революция в России: чем грозит Башкортостану добыча «трудной нефти»?

На юге республики есть проблема деревень Кантюковка и Васильевка (Стерлитамакский район), где жители лишились питьевой воды. Вблизи Кантюковки обследовано поле в 22 кв. км. Оказалось, что подземные воды полностью загрязнены нефтепродуктами. Они сбрасываются в реку и стекают из шести родников. Эта проблема уже лет 20 существует, и никто ничего не делает. Я на всех уровнях об этом говорю, уже трижды выносил на заседание прокуратуры, будучи членом рабочей группы по промышленно-экологической безопасности. Нам удалось лишь разогнать местных предпринимателей, которые слетелись на эту проблему, как мухи на мед. На последнем совещании в прокуратуре я спросил у чиновников: «Кто крышует эту проблему? Почему до сих пор нет программы реабилитации всей территории, включая подземные воды?»

Рядом с Васильевкой уже лет 30-40 существует большой креозотный тупик. Тоже никто внимания не обращает, хотя неоднократно ставился этот вопрос. Там сидит фирма из Подмосковья, которая допустила в 2013 году сброс тысячи кубов высококлассных нефтехимических отходов. Это отравило местное озеро, в итоге вся рыба погибла. Уголовное дело на эту фирму прекращено, ущерб не взыскан до сих пор. Самое поразительное – то, что эта фирма продолжает там «сидеть», не имея ни лицензии, ни разрешительной документации. У них есть только договор на аренду сельскохозяйственных земель, а на самом деле она проводит операцию с нефтешламами и зарабатывает на этом деньги. Кто «крышует» эту фирму? Тоже вопрос.

Есть еще одна горячая точка – городская свалка в Стерлитамаке, на ликвидацию которой нужно минимум 1,5 млрд рублей. Это самая болезненная тема для города. Никто не хочет выделять средства, поэтому эксплуатация свалки продолжается. Хорошо, что мы хотя бы предотвратили ее расширение. И то пришлось воевать в судах. Кстати, это и есть положительный пример влияния общественности на решение экологических проблем. Правда, эта история закончилась покушением на меня. Уголовное дело еще не закрыто, но это уже мелочи.

В Салавате тоже есть подобная свалка. Надо понимать, что каждый кубический метр твердых коммунальных отходов вырабатывает в год 200 м³ метана. Поскольку эти свалки постоянно поджигаются, то выделяется громадное количество супертоксикантов. А люди этим дышат. В Салавате и Стерлитамаке объем выброса свалочных газов сопоставим с выбросами от всех промышленных предприятий в этих городах. Поэтому в южном промузле все люди хронически больные.

Мусор под окнами и скотомогильники: как Башкирия превращается в свалку

Н. Ф.: Марс Гилязович, вы согласны с Александром Калиновичем? Вы знаете, что у нас такая ситуация? Как ее можно разрешить? С чего нужно начать?

Марс Сафаров: В оценке ситуации я с ним согласен на 99%. Но на счет Сибая он глубоко ошибается, заявляя, что проблема скоро будет решена. Она не будет решена, нет для этого оснований. Александру Калиновичу я просто советую посмотреть Дегтярское месторождение медноколчеданных руд в Свердловской области. Это то, что было, есть, и будет в Сибае.

А. В.: То есть людей из Сибая переселять надо? Проблему не решить даже подтоплением карьера?

М. С.: Как ты себе это представляешь? В отличие от многих людей, я ничему не верю и все подвергаю сомнению и расчетам. Диаметр сибайского карьера 2 км, а глубина – 549 м. Его объем равен примерно 620 млн м³. А теперь сравним: емкость Юмагузинского водохранилища 300 млн м³. Выходит, чтобы залить сибайский карьер необходимо два таких водохранилища? Или нужно направить воду из Белой в районе Стерлитамака и ждать, пока карьер заполнится? Нынешними темпами понадобится лет 15, чтобы подтопить карьер.

М. Сафаров

Н. Ф.: А нельзя частично подтопить?

М. С.: Хорошо, давайте подтопим. Если вы решили на 1 м подтопить, то надо 1 м³ воды. На 2 м уже нужно 24 м³. Получается, чтобы затопить на 80 м (глубина планируемого затопления), надо 1,6 млн м³. А у них ежесуточная возможность – это 10 000 м³. Раньше они поднимали это все наверх и сбрасывали в реки, а сейчас качают обратно. За 40 дней они могут закачать 400 тысяч м³. Поэтому я удивляюсь наглости этих людей, когда они говорят о затоплении до 80 м. Кто-нибудь видел на дне этого карьера плещущуюся воду?

Валерия Панаева: Я была в Сибае. В саму шахту я не спускалась, но туда спускался активист «Сибай, дыши!» Эдуард Кадыров. Он сказал, что лично видел воду. Выходит, очаги затоплены, и никакого пожара там сейчас нет.

М. С.: Его нагло надули. Воды у них просто нет. На выступлении перед СПЧ я успел сказать, что Белая в районе Стерлитамака несет 4 км³ воды. А для разбавления дистиллерной жидкости объемом 17-20 млн м³ в год нужно 10 км³. Воды у Белой нет, как бы фатально и неизбежно это ни звучало. Единственный выход в данном случае – сократить производство до объемов, которые позволят разбавить Белую с дистиллерной жидкостью.

ПДК 0: Жители Сибая показали, что на самом деле происходит в карьере

Рамиля Саитова: Я слышала на собрании СПЧ, что уже из колодцев сибайцев идет вода с накипью. Короче говоря, все, чем затапливали карьер, оказалось в подземных водах.

Н. Ф.: Марс Гилязович, все-таки, что вы предлагаете? Воды и времени нет, но Сибай тем временем задыхается.

М. С.: У меня есть «Регламент по доразработке Сибайского месторождения "Новый Сибай" подземным методом». В документе прописаны мероприятия по предупреждению и ликвидации эндогенных пожаров. Эндогенные пожары постоянно сопровождают добычу и переработку сернистых руд. Они в проекте предусмотрели, что на глубине 469 м будут камеры, которые и горят сейчас. Потому камеру надо заложить быстросхватывающейся породой. Или освободить от осыпи и залить глинистым раствором. А они в проекте не предусмотрели ни того ни другого. После завершения доработки полгода Маркшейдерская служба следит за развитием событий, а потом уходит. И это вместо того, чтобы анализировать состав воздуха (кислород уменьшается – значит, окисление началось), следить за температурой и за шахтными водами (при самовозгорании выделяется СО_2, повышается кислотность воды). По этим показателям можно за 1,5-2 года узнать о протекающих процессах.

Наиль Биккужин: А дышится все равно плохо. На следующий день после отъезда СПЧ пошла красная вода. Я сам видел, что из карьера 10-12 вагонов руды вывозили. Я разговаривал на прошлой неделе с одним сибайским шахтером. Он сказал, что в сибайской руде содержание серы доходит до 42%. Чтобы не поднимать все это наверх, серу выжигают в шахтах, определенное время продувают руду и уже с меньшим содержанием серы поднимают наверх. Вы же помните, что там парень сгорел, который руду грузил?

На руднике Сибая во время тушения руды погиб рабочий

Согласно отчетности за 2010 год, Башкортостан добывает 6,7 т золота из породы и 213 кг рассыпного золото. Это самые большие показатели в Южно-Уральском регионе. Если в России добывается около 300 т золота, то 4% золота добывает УГМК (по отчетности за 2017 год). Мы не знаем, сколько на самом деле золота дает карьер в Сибае. Они рассказывают нам, что он убыточный. Но, тем не менее, работы продолжаются. В деньгах кроется вся причина.

Н. Биккужин

А. В.: А по воздуху что?

Н. Ф.: Мне прислали отчет Минприроды по воздуху в Сибае. Они сообщают, что выявлено превышение ПДК диоксида серы от 1 до 32,6 раз, а содержание хлора не обнаружено. Также сообщают: «Сейчас ситуация стабилизировалась, за последние две недели незначительное превышение ПДК по диоксиду серы в 1-2 раза было зафиксировано 02.04.2019 г. на ул. Старательской, 2/1. Необходимо отметить, что в большинстве случаев превышения по диоксиду серы носили импульсный, кратковременный характер и были выявлены на границе санитарно-защитной зоны и жилом районе, непосредственно примыкающем к санитарной зоне карьера. В основном они зафиксированы во время штиля и при порывах ветра после штиля». Результаты их количественного химического анализа снежного покрова в Сибае свидетельствуют, что при таянии снега риски загрязнения водных объектов, грунтовых вод и почвы сульфатами и хлоридами отсутствуют.

Аскат Мухаметов: Я удивляюсь, как там еще люди ходят. Попадание серной кислоты в легкие вызывает ожог и язвы. Когда горит сера, выделяется сернистый газ, и от этого уже никто не выживет. Во-первых, надо выгнать местных руководителей. Во-вторых, если там есть большие вентиляторы, то надо улавливать сернистый газ и предотвращать окисление. А пока полгода будут топить карьер, больше половины людей могут заболеть серьезными болезнями. Может быть, и карьер подтапливать нужно не водой, а порошком каким-нибудь или инертными газами. Например, чтобы прекратилось окисление, закинуть азот, а после забетонировать для перекрытия кислорода. Затопят карьер, но потом ведь эту воду тоже нужно куда-то девать.

Серная кислота – это сырье, потому предлагаю фильтровать через скруббер. Можете даже предпринимателям сказать, пусть улавливают, подсушивают и получат строительный гипс.

А. Мухаметов

М. С.: Я предложу очень деликатный метод, неизвестный до сих пор. Какие свойства у SO₂ (оксида серы), который привел к невообразимым бедствиям в Сибае? Этот газ великолепно растворяется в воде. 1 л воды растворяет 40 л сернистого газа. Понятно, что надо бы в первую очередь использовать данное свойство сернистого ангидрида в Сибае. Как это сделать? Распылить воду (водный туман). Его можно создать, подвергнув воду высокому давлению. Через форсунку распылить на очаг горения и создать в камере туман, как в парной бане. 

Еще на дне карьера можно поставить туманообразующую установку, поскольку там сернистый ангидрид, который в 2,26 раза тяжелее воздуха. Значит, если внизу будем связывать сернистый ангидрид, создастся некое подобие вакуума. Потом из воздуха удалим сернистый газ, и вышележащие слои сернистого ангидрида будут опускаться. Это не потушит очаг, зато газ в Сибай не будет выплескиваться.

А. В.: Но еще более глобальной проблемой в Сибае является загрязнение рек и почв тяжелыми металлами в результате эксплуатации горнодобывающих предприятий. Я говорю про реки Таналык, Туяляс и Карагайлы. Воду из них не только нельзя пить, но даже использовать для стирки невозможно. Это мощные источники загрязнения реки Урал. Аналогичная проблема есть на Северо-Востоке, но там в основном природные загрязнения выхода руд. 

Сибай – это некая лакмусовая бумажка нашего Радия Хабирова с точки зрения экологии. Эта ситуация испытывает его и показывает его отношение к экологической безопасности. Точно так же «Кроношпан» испытывал предыдущего главу республики Рустэма Хамитова. Ну, как мы помним, с «Кроношпаном» три года воевали, но толком ничем это не кончилось. Единственное, удалось этот проект улучшить в какой-то степени. Но до сих пор общественность не имеет реальной информации о введении в эксплуатацию природоохранных объектов на «Кроношпане». Как я уже говорил, необходимо провести открытый круглый стол, экскурсию и экологическую экспертизу технологии на соответствие законодательству.

БЕЗ ЦЕНЗУРЫ. Общественники Башкирии о недочетах СПЧ, рейтинге Хабирова и Сибае

Шиханы

А. М.: По работе «Соды» скажу, что известняк используется только на 50%, потому что там существует дробильно-сортировочные фабрики. Существует два вида кальция – родонит и кальцит. Родонит более мягкий, быстрее разлагается, а кальцит разлагается при 1600 градусах. Вот их как раз и сортируют: кальцит отталкивают, а все остальное везут на дробильно-сортировочную фабрику. Оставляют сырье размером 50-150 см, а остальное бракуют, чтобы не забивать шахтные печи.

Вскоре поняли, что Шахтау кончается. А ведь под горой есть еще 127 м породы такого же качества. Но они говорят, что появились грунтовые воды. Нет там никаких вод! Грунтовые воды находятся на глубине 15 м. Возможно, образовалась чаша, куда они стекли. Так откачайте ее. Вопрос можно решить на 30-50 лет вперед. А шиханы зачем трогать? Обследовали Куштау и выяснили, что качество сырья не очень хорошее, а залежи такие, что половину надо будет переносить. А там пять деревень, которые придется сносить.

М. С.: Сейчас на заводе стоят вертикальные шахтные печи, а нужно лишь модернизировать и поставить горизонтальные. Тогда они будут перерабатывать любое сырье. Более того, если в шахту внести кокс без известняка, то все равно сода будет получаться. У БСК неисчерпаемые возможности для модернизации, но они ничего не делают, лишь препираются. Что касается закрытия производства, то в этом нет беды. Говорят, что без работы останутся более 50 тысяч человек. Но это неправда, без работы останутся около двух тысяч человек. В Уфе ведь закрывали приборостроительный завод, и работы лишились 30 тысяч человек. БСК дает бюджету Башкирии примерно 160 млрд рублей налогов и занимает почетное место между двумя немецкими пивными компаниями. Всегда говорю, что эти компании платят хорошо и еще пивом вкусным угощают. А «Сода» только гадит.  

А. В.: Тут предложили в три раза снизить мощность содового производства. Наверное, это самый простой вариант, почему бы и нет? Раз природа не справляется с техногенной нагрузкой, нужно внедрять новые технологии либо завершать производство. Мне до сих пор не понятно, сколько компания платит за сбросы дистиллерной жидкости в Белую. Достаточно ли этих денег, как они расходуются?

Шиханы нужно оставить потомкам. Не для того природа создавала их миллионы лет, чтобы отдать на разработку. Надо искать альтернативные методы. Они есть, но никто этим не хочет заниматься. Большинство людей, наверное, не знает, что в прошлом году 14 тысяч ученых из 168 стран обратились к населению планеты и правительствам стран с предупреждением: «Нас ожидает экологический коллапс в ближайшее десятилетие».

Жители Башкирии рассказали членам СПЧ о важности сохранения Куштау

Техногенных катастроф, как в Сибае, будет все больше. Будут и более серьезные природные катаклизмы. Поэтому некогда уже уговаривать наших бизнесменов, пора государству ставить жесткие рамки капиталистам, которые за счет беспощадного расточения природных ресурсов зарабатывают деньги. А нам оставляют хронические болезни и экологические проблемы. 

Похоже, в Башкирии продолжается политика сокрытия проблемной экологической информации. Экологическая цензура у нас есть и сейчас. Если население озаботилось этими проблемами, нужно помогать правительству республики давить на крупные предприятия и заставлять их выделять средства на охрану окружающей среды. То, что они сегодня платят – это копейки. Пора им уже возмещать ущерб, который они десятилетиями наносили природе. И возмещать это в многократном размере, а не такими небольшими подачками. 

Население тоже должно нести ответственность за порчу окружающей среды. Если не будем по 25 рублей в месяц платить за вывоз мусора, то кто будет заниматься рекультивацией свалок? Когда я высказался, что тарифы надо повышать, то в свой адрес кучу оскорблений получил. А что делать? Извините, но я защищаю окружающую среду и интересы будущего поколения, но не кошельки граждан.

Россия вошла в десятку стран c высокой смертностью из-за грязного воздуха

Итоговая встреча СПЧ с жителями Сибая. Всё будет хорошо?

СПЧ подводит к увольнению чиновника Минприроды Башкирии из-за завода «Кроношпан»