Археологические новости Гнёздова

Стенограмма эфира программы "Родина слонов" с кандидатом исторических наук, руководителем археологического отряда музея-заповедника "Гнёздово" Василием Васильевичем Новиковым.

М. Родин: Сегодня юбилейная программа: ровно три года назад, 4 августа, вышла первая "Родина слонов". Сегодня будет программа про самые горячие научные новости, которые в каком-то смысле переворачивают наше сознание и очень сильно уточняют наш взгляд на историю. Мы сегодня будем говорить о новостях из Гнёздово. Мы уже закидывали удочку про эти новости, они, в принципе, были ожидаемы: когда вы в прошлый раз приходили, говорили, что сейчас будут раскопки и там много чего выяснится. И я не могу, как журналист, не побаловаться с жёлтыми заголовками. "Учёные скрывают": как выяснилось, от нас целый год учёные скрывали важнейшие новости из Гнёздово. Что вы нашли год назад и почему вы от нас скрывали это всё? Какие феноменальные результаты дали раскопки этого года?

В. Новиков: Да, мы действительно в данном случае сыграли на руку любителям заговоров, но это имеет простое объяснение. История двухгодичная фактически: прошлый и этот полевой сезон. История очень интересная и неожиданная для нас. Начну по порядку. В прошлом году мы начали работать на территории селища, северо-восточной части Центрального поселения, с задачей уточнить состояние культурного слоя, его мощность. Это стандартная практика для археологов, чтобы уточнить степень распространения поселения.

М. Родин: На всякий случай, очень коротко: Гнёздово – это?

В. Новиков: Гнёздово – это ключевой пункт на пути "из варяг в греки", крупнейший памятник эпохи викингов и образования Древнерусского государства IX-XI вв. Это самый крупный курганный могильник эпохи викингов в мире. Это самый знаменитый с точки зрения материала памятник эпохи викингов. Это историко-ландшафтный памятник, куда можно приехать и посмотреть. Это если кратко.

М. Родин: Больше и не надо, у нас слушатели подкованные.

В. Новиков: И в процессе этой работы, достаточно локальной, мы вышли на территорию поселения и заложили там шурф. Это стандартная практика для археологов. Для того, чтобы небольшим объёмом земляных работ уточнить наличие или отсутствие культурного слоя.

М. Родин: Маленький раскопчик метр на метр.

В. Новиков: Да. Мы очень хорошо знаем, что гнёздовское поселение перепахано, уничтожен верхний культурный слой. Он подвергался распашке 40-х гг. И такое чудо: внезапно попали в меч.

М. Родин: Причём в очень странно расположенный.

В. Новиков: Да. Вообще удивительно на территории поселения попасть в меч. Я таких прецедентов не знаю.

М. Родин: А мечей в Гнёздово не находили уже несколько десятков лет.

В. Новиков: Да. В прошлом году как раз нашли один в курганах после долгого времени. На самом деле, нашли два.

М. Родин: Причём про второй умолчали.

В. Новиков: Да, про второй умолчали. Один нашли в курганах – это нормальная история, ожидаемая. А вот в поле найти меч – это неожиданно. И мы затаились по одной простой причине: помимо того, что мы попали в меч, мы ещё попали в часть клада. Мы знали, что эта зона достаточно долго подвергалась разграблениям, т.е. ходили с металлодетекторами и подняли какое-то количество кладов. И тут мы попали на несколько монет, восточное серебро, дирхемы. И всё в одном месте: и меч, и клад. Надо что-то делать.

М. Родин: Расскажите, как расположен меч?

В. Новиков: Меч вертикально воткнут в землю, абсолютно прекрасной сохранности, который был забит в древности в материк. Т.е. его прямо заколотили туда полностью. Даже незначительно его верхнюю часть погнули, а навершие меча потом уже трактор сорвал. Причём удивительная история: очень странно, как он оказался в наших руках. Потому что вокруг него видны борозды распашки. Он тысячу лет стоял, и вот на расстоянии 20 см одна борозда распашки, с другой стороны ещё одна борозда распашки, а он прямо в центре остался нетронутый. Его даже грабители нашли с металлодетектором, но не поняли, что это. И нам поэтому исключительно повезло найти меч в таком уникальном контексте.

И, соответственно, настал вопрос о том, что мы не можем вести глобальные большие земляные работы, но чтобы исследовать объект, нужен комплекс. Мы должны были, во-первых, затаиться. Потому что если бы мы об этом заявили, понятно, что от этого поля ничего бы не осталось. Нужно было сделать большие работы, чтобы полностью закрыть пространство. То есть раскопать всё вокруг, чтобы понять, в какой он вписан контекст, почему он стоит, почему не лежит, как это всё связано. Это совершенно удивительная история, которая нас целый год будоражила.

М. Родин: На всякий случай ещё раз повторюсь, много раз мы про это говорили: находки в контексте, когда ты раскопал не просто вещь, а когда ты знаешь, где, как, среди чего она лежала, дают в сотни раз больше информации, чем просто отдельная штука, которую нашли ребята с металлодетекторами, которые грабят наши памятники.

В. Новиков: И мы начали подготовку. Решили максимальным образом это охватить. Мы сначала с Лабораторией инженерной геофизики им. Губкина сделали огромную карту для всего этого участка поселения. Т.е. карту магнитных аномалий. Для них это аномалия, а для нас – вероятностный объект.

М. Родин: То есть они прошли с магнитным радаром и посмотрели, что там под землёй.

В. Новиков: Да. Целый месяц ходили по жаре, чтобы получить эту карту, которая будет привязана и потом проверена нами. Ну и, конечно, нас интересовала зона вокруг этого меча. Там вылезли где-то аномалии, но ничего такого, что предвещало бы будущую находку, не вылезло. Т.е. мы не увидели то, что безусловно могли интерпретировать, как нечто комплексное. Мы, конечно, сразу предполагали, Сергей Юрьевич Каинов, известный оружиевед Восточной Европы, предположил сразу, что, возможно, это остатки раннего могильника. Для Гнёздово это тоже уникальная вещь. Мы знаем классический курганный могильник. Мы говорили в прошлой передаче о том, что мы сложно оперируем ранними датами Гнёздово.

И интерпретировано это было так потому, что уже есть прецеденты, когда в погребениях присутствует воткнутый вертикально меч. В соседних памятниках есть, и в Гнёздово есть в курганах. Но там немного ситуация другая была. И предположили, что это распаханный курган, поэтому его не видно. Бывает. И поэтому мы вскрываем большую площадь. И в первую очередь, вскрывая эту площадь, мы упираемся в постройки или ямы середины Х века. Т.е. мы полностью добираем клад, который там был найден, который даёт нам интересную дату: конец 50-х гг. Клад восточных монет, денежно-вещевой, сам по себе безумно интересный. Большая коллекция монет. Отдельные фрагменты вещей серебряных, бусина, перстень. Монеты, переделанные в женские подвески, монисты. В эпоху викингов делали такие монисты, которые показывали богатство мужчин.

И первое, во что мы упираемся, это классические гнёздовские ямы середины Х века с материалом, с бусами, с находками совершенно уникальных стрел. Мы там нашли очень длинную стрелу, которая, как Сергей Юрьевич говорит, до этого не попадалась. Она абсолютно длинного размера.

М. Родин: Ещё вам говорили, что это, скорее всего, шило.

В. Новиков: Да. Но тем не менее можно верить известным специалистам, которые почистили, нашли аналогии. Аналогии в Бирке как раз, на территории Скандинавии. Там керамика разбита. то есть классический наш материал. Но при этом ответа на вопрос, даже в середине сезона, у нас окончательного нету: причём тут, собственно говоря, меч? Нужно сказать, что меч относится к раннему типу, так называемый тип Е. У него датировка для территории древней Руси не выходит за пределы середины Х века. То есть он отстоит немного подальше. Это нас тоже немного будоражило. Плюс мы к мечу нашли маленькую ямку, в которой было явно совершено погребение. Почему мы сразу решили, что это курган? Потому что это углублённая ямка в материке, где сожгли человека или группу лиц. Там остались кальцинированные кости, кости животных и уголь. И мы, когда уже получили эти данные, отдали это всё в лабораторию и нам прислали дату. Я не буду говорить узкую дату, скажу широко: IX век. Тоже вопрос. Одни вопросы. А тут яма Х века прорезана по всей площади, клад.

И в результате, когда мы очень тщательно смотрели на то, что должны были увидеть по этому распаханному материку из жёлтого песка, мы увидели сначала большой полуконтур, который в конце концов трансформировался в объект диаметром 8 м. Это круглая площадка, окружённая рвом, и вроде как курган. Но на самом деле нет, потому что на круглой площадке, там где меч и яма маленького погребения, был выявлен ещё один разомкнутый полукольцевидный ровик, при входе в который, в зоне разомкнутости, был на самом деле вбит этот меч.

М. Родин: То есть на входе в какое-то капище, ритуальный комплекс?

В. Новиков: Это не похоже на курган. Мы назвали это погребально-ритуальным комплексом. Что же это всё такое – пока вопрос открытый. Мы уверены, что это не распаханный курган, потому что по стратиграфии были бы заметны остатки насыпи. Её не было. Ров достаточно большой: до метра шириной, до полуметра глубиной. Он очень яркий. Это большая площадка. То есть это внушительный, здоровый комплекс. И самое главное, что он уже в древности, уже где-то в середине Х века был прорезан хозяйственными ямами и какой-то жизнедеятельностью людей, которые жили в Х веке.

М. Родин: Получается, у нас есть некая площадка, скорее всего, с совершённым погребением или для совершения ритуалов. На входе она окружена рвом, даже двумя.

В. Новиков: Да. Один внутренний, на площадочке, а другой внешний.

М. Родин: На входе забит в землю меч. Там же где-то рядом погребение. И это всё IX века?

В. Новиков: Конца IX-начала Х века. Первого этапа жизни Гнёздово.

М. Родин: И возникновения русского государства.

В. Новиков: Примерно.

М. Родин: Потом это всё было заброшено.

В. Новиков: Да. Потеряло своё значение. Люди там стали даже жить, или делать что-то, чем-то заниматься, не обращая внимания на этот комплекс в том виде, в котором он играл свою роль первоначально. И это всё рядом с Лесной курганной группой, традиционным гнёздовским могильником Х века, который мы очень хорошо знаем. То есть исследовав конкретно комплекс, мы получили сразу огромное количество вопросов и очень мало ответов. Но мы выстроили определённую схему: на раннем этапе существовал некий ритуально-погребальный конструктив, который связан с жизнедеятельностью или приходом какой-то, может быть, первой волны поселенцев, которые имели явно какое-то скандинавское происхождение. Потому что меч скандинавский, тип Е. Мало того, он с клеймом. У него прекрасная сохранность лезвия. Более того, он сломался в древности, ему перемонтировали навершие, неправильно смонтировали, перевернули. То есть у него есть микроистория своя.

И вот они приходят, делают что-то связанное со своей жизнедеятельностью, какими-то, может быть, верованиями, погребениями. Это может быть не обязательно погребение какого-то важного человека. Может, это раба принесли в жертву. То есть всё, что угодно, фантазируем. После этого проходит какое-то время, может, лет 20-30, когда все забывают, что это такое. Приходит новая волна.

М. Родин: И она встречает какую-то заросшую полянку.

В. Новиков: Нет, он стоял. Видно, что часть рва использовали под какую-то хозяйственную деятельность. Внутри роскошные развалы сосудов второй половины Х века. Очень классические круговые сосуды, по которым мы маркируем как раз.

М. Родин: То есть эту яму использовали, как помойку.

В. Новиков: Грубо. Но, наверное, да. Это может быть и какая-то ритуальная история рядом с могильником. После этого идёт развитие могильника, а эта зона забывается. И там она уже хозяйственная.

Но самое главное и интересное, у нас был не один раскоп, и поскольку геофизики нам дали почву для размышлений, мы стали проверять их аномалии в контексте нашей археологии. То есть являются ли выявленные ими аномалии чем-то конкретным. Мы выбрали одну из самых крупных аномалий, заложили там раскоп, и сразу попали в целый комплекс построек, связанных, видимо, с кузнечным производством. Т.е. с каким-то производством. Там очень много крицы, шлаков. Потом ещё одним раскопом попали в ещё одну жилую постройку, с которой связана находка ещё одного клада. Мы ещё второй клад нашли. И получается, что мы предварительно, очень осторожно можем говорить о некоем зонировании. То есть у них была концентрация жизни в одной стороне, потом была более пустая площадка, где что-то происходило, но локальное, без комплексной застройки между могильником. Но в этой же зоне, где находилась эта постройка, которая была связана с чем-то ритуальным, чем-то ритуально-погребальным. Она была более ранняя.

То есть мы фактически на одном поле сделали такую квинтэссенцию. Мы добавили истории Гнёздову, разложили немного хронологически. Но дальше самая большая интрига: мы набрали огромное количество анализов грунта, земли. Его можно тоже датировать. То есть, если набрать килограмм грунта, можно получить дату. Поэтому из Гнёздово было вывезено огромное количество ящиков с землёй, они стоят очень тяжёлые, неподъёмные. Но, благодаря тому, что у нас есть грантовая поддержка от моей компании, мы сможем сделать эти комплексные даты и наконец-то попробовать всё это как-то выстроить. Даже если у нас будут спорные даты, мы всё равно получим какую-то информацию, которая позволит нам делать какие-то интересные реконструкции. Чтобы представлять, кто первый, кто второй, кто третий, и кто когда возникал.

Огромное количество интересной керамики. Керамика для нас – это всё. Жилые постройки, постройки кузнечного комплекса стратифицированы. То есть, есть большая перспектива на ближайший год заниматься исследованиями, которые дадут очень интересный результат. Не только в контексте этой зоны, но вообще в контексте всего Гнёздова. А если говорить широко, то в контексте археологии Древней Руси.

М. Родин: Давайте вернёмся к деталям. Как выглядит этот кузнечный комплекс?

В. Новиков: Тут, конечно, для нас пока загадка. Чтобы дать ответ на этот вопрос, мы вынуждены будем разворачивать более масштабные работы. Что мы точно знаем? Что это всё-таки, наверное, комплекс второй половины-конца Х века. Почему мы так говорим? У нас же есть ещё находка фрагмента меча. Видимо, с этим комплексом связана находка навершия меча конца Х века. Это тип Х. Это простое металлическое навершие. Самое главное, что оно не смонтировано.

М. Родин: То есть это полуфабрикат?

В. Новиков: Это деталь, с которой работали. Если удастся вскрыть полностью площадь, перевязать все окружающие находки и всё, что будет найдено внутри, провести, может быть, металлографический анализ материала, сравнить то, из чего было сделано навершие и то, какой состав металла по этим крицам, шлакам и всему остальному. Увязав всё это в единую картину, мы получим интересный объект. Вот этот комплекс, который может рассказать нам о том, как это происходило во второй половине-конце Х века, и как это всё увязывается в некую единую картину жизни вокруг.

М. Родин: То есть если провести анализ крицы, этих металлов, то мы сможем понять, условно, здесь ковали мечи или только собирали.

В. Новиков: Да. Это вещь привозная, или сделана здесь. Эти остатки сделал человек, который уже жил здесь, или он занимался тем, что мог монтировать, а это для чего-то ещё. Потому что там и находки ножей, и ещё что-то. Можно сделать какую-то работу, которая приведёт к предварительным ответам на такие вопросы. Это сложно, долго, но безумно интересно.

М. Родин: Если вернуться к ритуальному комплексу, что мы ещё можем про него узнать? Он окончательно раскопан? Это максимальное, что мы можем сделать?

В. Новиков: Нет. Мы ограничены временем и людскими ресурсами. Но мы практически исследовали его полностью, на 98%, можно сказать. Он полностью вошёл в раскоп. У нас есть связанные с ним 3D модели, и грунт, находки лепной керамики внутри этого рва, которые позволяют предполагать, что всё таки он связан именно с ранним периодом жизни памятника.

Дальше его ждёт любопытная судьба. С одной стороны, мы попробуем дальше обследовать окружающее пространство, расширяя площади. Потому что, вероятно, он мог быть вписан в некие другие конструктивы, которые могут там быть, и нужно посмотреть эту взаимосвязь.

М. Родин: А вы нашли только центральную часть.

В. Новиков: А может это и не так. Может и так. Но тут главный вопрос уже не в находках, вопрос в конструктиве. Сам ров не насыщен находками, у нас нет находок кроме этого меча, которые относились бы сюда. Он в этом вопросе нам не дал ответ. Он позволит нам смотреть планиграфически на то, как структурно выглядело поселение, чем оно работало, как эти зоны работали друг с другом. И особенно как мир мёртвых взаимодействовал с миром живых и был ли какой-то медиатор. Сейчас мы можем говорить, что между миром мёртвых и живых был некий ритуально-погребальный медиатор. Сложно, но для последующих реконструкций звучит красиво.

На этот объект мы обратили внимание и местной администрации, и музея-заповедника. Мы его полностью законсервировали, заложили обратно материалами, засыпали вручную, проложили все эти части материалом, чтобы не потерять весь конструктив. И есть большая надежда, мне этого очень бы хотелось, чтобы этот объект был в каком-то виде музеефицирован. Мы же понимаем, что Гнёздовский комплекс – это ландшафтный памятник. Это раннее Средневековье. Там нет каменных построек. Для людей всегда нужно дорисовывать картину. Курганы без сомнения видны. Но когда появляется такой объект, он ещё в опасной зоне находится, это зона предполагаемой застройки, она может туда прийти. А музеефикация может дать почву для того, чтобы этот участок остался нетронутым и там можно было бы продолжать исследования. Показать людям такой уникальный объект. Я надеюсь, что это случится. Мы к этому приложим максимум усилий.

М. Родин: А как это будет выглядеть? Вы хотите восстановить?

В. Новиков: Я не специалист по музеефикации, будем честны. Мне так видится, что поскольку это всё уже углублено в зоне полностью исследованной, можно опять вскрыть, доследовать прилегающее пространство, ну и какими-то материалами проложить, залить чем-нибудь. Там проблема в том, что это песок, и его нужно обязательно укреплять. Или сделать табличку сверху с какими-то реконструкциями, чтобы не нарушать ландшафтную картину. Накрыть куполом. То есть, вариантов вагон. Нужно просто что-то выбрать.

М. Родин: Насколько я понимаю, в этом году было найдено много интересных конкретных вещей.

В. Новиков: Да. Коллекция большая, интересная, не смотря на то, что зона была значительно выбрана металлодетектором. Это всё в пахотном горизонте, и из-за металлодетекторов там с 90-х гг. мы много вещей потеряли. Но системный подход и археология позволяют работать с грунтом, культурным слоем, и вытаскивать самые мелкие предметы. Помимо меча, помимо коллекции серебра, восточных дирхемов, их важность заключается в том, что мы получили не просто клады, мы получили очень интересную ретроспективу монет, которые дают даты. Коллекция такая, что она составлена не только из дирхемов одного года, одного периода чекана, а более широкая. То есть там есть дирхемы и IX в., и начала Х века, середины Х века. Но с точки зрения аналитики кладов нам нужна верхняя, старшая монета, последняя, самая высокая по дате, от которой можно отталкивать примерную дату клада.

Но коллекция значительная, она даёт нам представление даже о контактах и связях. Нумизматы уже работали, дали предварительные свои оценки этому материалу и пребывают в страшном восторге и возбуждении.

М. Родин: Какие это нам даёт данные о контактах и связях?

В. Новиков: Даёт возможность предполагать период и время взаимоотношений. То есть у нас есть монеты IX в. и Х в. разного чекана. Они сами по себе интересны, потому что есть редкие монеты. Но интересно это вот взаимопроникновение. Понятно, что монеты могли приходить более ранние, более поздние. То есть тут нет оснований строить безусловных хронологических выкладок, мол, раз здесь есть монеты IX в., то значит, что это всё было в IX в. Нет, так это не работает. Они просто в составе некоего комплекса, разного времени, но могут показать и дополнить общемировую монетную коллекцию этими ретроспективами или количеством находок, которые показывают взаимоотношения с арабским востоком.

Если говорить о мече, он уже год находится в стадии реставрации. И его в ближайшее время уже можно будет посмотреть. Я уже говорил, повторюсь: будет выставка с 11 сентября по 21 октября в Москве на территории Музея Щусева. "Культурный мост из прошлого в настоящее", выставка археологическая, там этот меч, как и часть клада, можно увидеть. Приходите.

Коллекция интересных стрел. У нас собраны элементы вооружения разного типа. Мы нашли некоторое количество очень интересных бытовых предметов. Например, у нас очень роскошный ключ в какой-то фантастической работе. Но больше всего меня восхитил даже не ключ. Все знают рыбалку. Представьте крючок размером с полфаланги пальца, загнутый, железный. Если бы я точно не знал, что это из культурного слоя и мне показали его издалека, я бы сказал, что его только что купили и сделали на заводе. Он очень тоненький, воздушный. Я не специалист по рыбалке, но люди, которые разбираются в рыбалке, сказали, что с таким крючком можно ходить только на очень мелкую, миниатюрную рыбу.

М. Родин: Это какого времени находка?

В. Новиков: Это середина-вторая половина Х века. Она связана с ещё одним объектом. Это можно считать наказанием за жадность, когда исследовательский азарт заставляет совершать необдуманные поступки и пытаться в один сезон впихнуть всё. И в силу обстоятельств я заложил один из раскопов для того, чтобы доследовать зону клада, предугадывая, что в любой момент опять придёт грабитель. Вроде бы по прогнозу зона была достаточно спокойная. Пахота, материк. Оказалось, что мы попали в очень крупную жилую постройку. Вообще такие жилые постройки не часто попадаются. А она сама по себе уникальная. То есть мы в неё влетели, скажем так, на весь раскоп. Это пять с половиной где-то примерно на два с половиной метра. И оттуда стал происходить очень интересный материал именно бытового формата.

Сама постройка уникальна. Это не некая яма, которая заполнена одним слоем и всё. У неё фактически три этапа жизни. То есть её сделали, в ней пожили, потом бросили, там что-то сгорело, они её заровняли песочком (это очень хорошо прослеживается), потом они сделали там очаг. Там бусинки, крючочек, заклёпочка. Этот очаг они использовали, там что-то горело, он развалился весь. Они бросили это всё. Она постояла, постояла, потом заплыла песком. Её опять снивелировали. Опять пришли туда, опять стали жить. И уже в верхней части был найден клад.

То есть условно мы можем связывать этот клад с этой жилой постройкой, потому что клад ровно над ней. Понятно, что они были наземные и углублённые. Мы очень сложно можем реконструировать дома на территории Гнёздово, потому что верхняя часть вся выпахана. Мы не можем проследить. Это небольшие глубокие ямки, которые маркируют общий вид длинного, недлинного дома. То есть это какая-то полуземлянка была явно. И оттуда происходит очень интересный бытовой материал.

М. Родин: Сколько лет занимала жизнь этой постройки?

В. Новиков: А вот это вопрос. Мы постараемся продатировать. Мы взяли и уголь, и кости. Там огромный завал костей. И Кирилл Мишин, который приезжает в экспедицию уже не первый год, человек, который просто болеет за археологию, сказал, что это явно таверна. Поскольку там была какая-то странная челюсть, "таверна у лиса". Потому что завалы костей какие-то безумные. Причём интересно, что есть пустая прослойка, где они жили, потом очаг с диким количеством костей, а потом уже что-то поспокойнее. Вот он назвал это "таверной у лиса", теперь это рабочее название у этого объекта. И мы можем на каждый уровень дать какую-то историю. Если у нас удастся продатировать это всё, пусть даже даты будут очень широкие, может, количество дат позволит это как-то скоррелировать, и мы сможем говорить, как это всё распространялось.

Там интересно что? Там целые развалы сосудов. Керамика, целые горшки, битые, и нам удалось их собрать. Они разные. Я видел разную керамику, я не специалист, но разные объекты я представляю, я вижу массовый материал. Там есть такие вещи, которых я никогда не видел. И нам очень важно произвести с этими слоями, ямами, глобальную работу. Чтобы всё это разложить по полочкам. Чтобы у нас была картина с датами, с керамикой. И тогда мы сможем более глубоко анализировать всё, что найдено в памятнике. Это работы, которые проводят коллеги из Государственного исторического музея, из МГУ.

Удалось эту постройку исследовать полностью. Теперь мы думаем о том, что это могло быть. Но самое главное, что эти кузнечные комплексы, жилые постройки, как бы находятся в одном большом пятне. Они друг с другом возможно как-то связаны.

М. Родин: То есть вы понимаете как бы карту этого поселения?

В. Новиков: Да. Мы начинаем понимать карту этого поселения. Потому что конкретно этот пятак исследован пока мало раскопами. Но сто квадратных метров при наших темпах работы – это много. В этом году нам удалось больше ста квадратных метров исследовать. И это даёт комплексное понимание, даёт больше пространства, чем малый раскоп. Может быть, в будущем, на следующий год или через год, мы сможем усилить это понимание. Хотелось бы иметь возможность вскрыть большую площадь, чтобы собрать некую единую картину. Даже не смотря на то, что это сложная зона для понимания. Селище всегда распаханное, очень сложная зона для понимания, для работы. Разрушенность, перемешанность.

М. Родин: Ну понятно: сейчас это выглядит просто как поле.

В. Новиков: Да. Ещё интересная находка у нас была. Возвращаясь к монетам, мы нашли обрезанную со всех сторон византийскую монету с периодом 945-950 год. И как раз нашли её в слое. Очень много таких монет найдено металлодетектором, это неконтекстный материал. Они контекстны только в плане даты. Здесь мы прямо в слое сами нашли и раскопали. Это тоже дополнило общую картину.

М. Родин: То есть это позволит лучше датировать слой.

В. Новиков: Да. Мы точно знаем активную жизнь на середину Х века.

М. Родин: Связанную с Византией, с арабскими странами.

В. Новиков: И самое главное, что эти два клада по времени примерно одинаковы. То есть у них примерно одинаковое время выпадения. И те люди, которые их туда заложили, туда не вернулись. То есть мы имеем по крайней мере двух человек, которые погибли. То есть всё таки есть реконструкция, что в середине Х века что-то происходит в Гнёздово. Тамара Анатольевна Пушкина, которая глобально занимается исследованием кладов, выстраивает определённые выводы, и там есть период выпадения этих кладов. И эти два клада дополняют эту картину. И более того, мы умудрились на этом поле фактически проследить более позднюю историю Гнёздово.

М. Родин: Я правильно понимаю, что это очередное подтверждение летописной истории про то, как киевские князья "завинчивали гайки" в середине Х века?

В. Новиков: Да. Может, это связано с деятельностью Ольги, установлением погостов и мест сбора дани.

М. Родин: Я имею ввиду, когда активно создавалась государственность и все локальные всплески самостоятельности подавлялись.

В. Новиков: Они все подавлялись. Потому что в чём ещё интерес? Параллельно с работами на селище исследовалась Лесная курганная группа. Я не буду говорить о новостях, которые нас ждут в ближайшую неделю. Я просто нагоню интриги: ждите новостей.

М. Родин: Это важно, что Гнёздово – большой памятник, он разбит на сектора. Там разные люди копают.

В. Новиков: Да. Не всегда обо всём можно говорить. Есть очень интересные результаты. И мы сейчас стоим на очень интересном, поворотном моменте, когда мы можем посмотреть, как история Гнёздово формировалась. У нас есть ранний период, и мы о нём уже немного поговорили. Потом формируется могильник. Есть в этом могильнике ранняя зона, где элита осуществляла свои захоронения.

Может, слушатели не понимают: когда мы разговариваем о Гнёздово, мы говорим о каком-то коротком периоде, и для нас узкие даты – это вообще проблема. В рамках ста с чем-то, двухсот лет выстроить на основании материала, который мы имеем, какую-то историю о смене и переходе чего-то – это самое важное. Это очень сложно и это то, к чему мы стремимся. Потому что мы в рамках этой короткой истории можем выстраивать материал, который потом станет основой. Гнёздово – титульный памятник, на котором основываются и на который все смотрят, чтобы материал Гнёздово давал возможность для реконструкции жизни других поселений и взаимно проверял друг друга. Это очень важно.

Поэтому, когда мы говорим о Лесной курганной группе, там формируется ядро раннего могильника, там первая половина Х века. И потом что-то происходит: меняется состав, приходит смена, завинчивают гайки, и появляются т.н. "большие курганы" Гнёздово уже в другом месте. Зона элитарного кладбища переходит в Центральную курганную группу, появляются эти известные "большие курганы", которые ещё пока стоят, частично видны: Большой сезовский курган, который мы хорошо знаем, курган Ц-2 из раскопок Авдусина в 1950 г., также, между прочим, с воткнутым мечом. Но более позднего времени: середины Х века. И потом опять всё смещается. Элитным погребением, вероятно, становятся погребения камерные, где не было сожжений. Потом это всё смещается опять или распространяется по всему могильнику. То есть у нас уже три-четыре этапа. Эта смена явно связана и с внешним воздействием, и с приходом нового населения. Как это увязать – ещё впереди. То, что я наговорил, опять мне скажут, что слишком рано и неосторожно. Меня всё время обвиняют, что я неосторожен. Но мне кажется, что нужно немного иногда фантазировать.

Вероника Владиславовна Мурашёва исследует пойменную часть Центрального поселения, о которой надо два слова обязательно сказать. Я постараюсь не украсть у них всю информацию, просто скажу, что там, конечно, безумно интересно.

М. Родин: Потому что пойменная часть – это то место, где есть мокрый слой, где сохраняется органика.

В. Новиков: Да, это просто прекрасно. Я надеюсь, не обижу никого, расскажу только про один раскоп. В силу обстоятельств я часто заходил на один, и там очень интересные вещи. В одном из раскопов, так называемом БД-2, удалось проследить деревянные конструкции укрепления берега, которые были в Х веке. Это забитые доски, чтобы не оползал берег. Потом нашли, для нас это просто фантастика, дно берестяного туеса. Если бы здесь были люди из Новгорода Великого, они сказали бы: "Ха!" Я на это сказал коллегам, когда мы отмечали бересту: "Не смотря ни на что, мы вступили в гонку за органические материалы, туеса, находки кожи и всё остальное". Потом там была найдена деревянная игрушка-кораблик, выжженная внутри.

Раскоп не очень большой по площади. Он очень сложный, потому что постоянно затапливается, он очень близок к воде. И благодаря раскопу, например, удалось вполне определённо сказать, что вода очень близко подступала и к городищу, и к селищу. Там очень сложно работать. Это археологический Ад. Но из дерева мы получаем, во-первых, даты. Потом, конструктив. Дерево увидеть в Гнёздово – это просто прекрасно. То есть когда вы работаете на 50 м. выше, там песок. И ничего. Конструктив – это следы от ямок, максимум. Просто грунт немного другого цвета.

Мы же этот ров долго не видели. А там это всё стоит. И они хотят корабль. Вероника Владиславовна говорит "корабль", кто-то говорит "лодка", кто-то – "моноксила", кто-то – "долблёнка". Но там что-то выдолбленное, перевёрнутое. Не знаю, чем закончится сезон. Может быть, это окажется просто куском дерева.

Мы стоим на пороге великих открытий. Ещё одна интересная находка, опять с территории поймы, это раскоп П-8. Нашли писало. Оно третье, но всё равно. То, с помощью чего писали на бересте в Новгороде. У нас это вторая половина Х века. То есть это третье раннее писало, которое найдено в постройке на территории поймы.

М. Родин: Вторая половина Х века? Это же только христианство пришло.

В. Новиков: Я широко датирую. Скорее всего, это конец Х века. Коллеги, когда обработают материал, скажут более точную дату. Мы пока считаем его относительно более ранним. В чём интерес: очень кто-то жил грамотный. И боль наша в том, что раскоп П-8, в котором он находился, выше, чем мокрый слой. Там нет органики. Но мы наши берестяные грамоты обязательно найдём в районе Бездонки. И вот тогда мы заговорим по другому.

М. Родин: Ну, ждём результатов. На самом деле, мне нравится, что вы закинули удочки в чужие раскопы и сделали несколько анонсов из раскопов Сергея Юрьевича Каинова, Вероники Владиславовны Мурашёвой. Им теперь не отвертеться: будем звать, когда они вернутся с полей, чтобы они рассказали.

В. Новиков: Они лучше расскажут, интереснее, чем я. Потому что большие специалисты с большими результатами. Просто хочется рассказать, чтобы люди знали о том, что есть. Мы не пытаемся что-то утаить. Просто иногда для того, чтобы что-то сказать, нужно многое обработать. Сергей Юрьевич, например, не склонен делать скоропалительных выводов, в отличии от меня. Он очень скрупулёзно подходит к анализу, а потом делает выводы. А я иногда люблю в силу работы на памятнике, потому что я веду наш информационный листок.

М. Родин: Да, кстати, обо всех находках, о которых мы говорили, можно посмотреть в Интернете в блоге Василия Васильевича "Дневник занятого археолога" (http://gnezdovo.blogspot.com/).

В. Новиков: Или на сайте http://gnezdovo.com/. Кстати, хотел добавить о среднеднепровской теме в плане смены власти на памятнике. У нас очень интересные находки, связанные с поясными наборами. Я, в силу того, что занимаюсь уздечными наборами, очень люблю накладки. Мы нашли некоторое количество накладок, связанных с приходом школы производства ременной гарнитуры из зоны Киева-Чернигова к нам. Это такие накладочки со звёздочками на пять, на шесть лучей. Они инкрустированы серебром, у них определённый вид, они очень узнаваемы. Но вопрос в том, что мы их встречаем в погребениях и встречаем ещё на селищах. Их достаточное количество, просто мы собрали неплохую интересную коллекцию этих вещей, которые дополняют нам эту интересную картину. То есть нам выпадают клады, и одновременно с этими кладами теряются эти накладки, которые приходят к нам тоже с середины Х века. То есть картинка: кто что потерял, из-за какой угрозы, почему клады выпали.

Действительно, в Х веке в Гнёздово происходит смена. Появляются большие курганы, видимо, с большими людьми, которые кого-то не устраивали.

М. Родин: Видимо, из Киева.

В. Новиков: Нет, это как раз, видимо, местные. И приходит смена керамики, смена моды. Это очень интересно прослеживается даже по уздечным наборам. Вроде бы казалось, что эти накладки и всё остальное – это не маркер для таких построений. Но тем не менее. У нас есть более чистые наборы скандинавского облика, несмешанные, более раннее время. В середине Х века приходит новая мода, появляется эклектика. То есть это древнерусский "котёл", в который сбрасываются темы, появляется смешение стилей. Всё это смешивается, на месте перерабатывается в что-то своё. Мы считаем, что Древняя Русь в Х веке – это такой "плавильный котёл" всех идей, чего только можно. И на основании этого формируется совершенно уникальное основание Древнерусского государства.

М. Родин: Люди ещё работают в полях, а ваш сезон уже закончен?

В. Новиков: Да, мой дозор закончен.

М. Родин: Расскажите про методологические итоги, которые вы для себя вынесли.

В. Новиков: Наш прорыв, конечно – это подтверждение методики неинвазивного исследования памятника и необходимости это делать. Малоглубинная геофизика, я уже рассказывал, что мы применяем её для исследования курганов, конечно, имеет определённую погрешность. Но тем не менее, малоглубинная геофизика в археологии, как наука молодая, имеет большую перспективу. И мы в этом году для себя подтвердили, что, опираясь на конкретный участок памятника, мы можем опираться на их данные для построения каких-то будущих работ, а с другой стороны, дополнения данных. То есть не то, что мы можем всё раскопать, но мы хотя бы можем достроить картину. Та же малоглубинная геофизика, в данном случае малоглубинная разведка как базовый метод, даёт нам карту аномалий, и подтверждается раскопками, что эти аномалии – это объекты культурного наследия Х века.

М. Родин: То есть вы научились сначала делать карту, понимать, что там под землей и копать целенаправленно, зная, что вы там примерно найдёте.

В. Новиков: Да. Понимая, что площадь требует увеличения, чтобы забрать какую-то аномалию. Это на самом деле для современной археологии большой-большой прорыв.

М. Родин: То есть вы не в слепую теперь копаете.

В. Новиков: Нет, не в слепую. Плюс мы совмещаем это всё с геодезией. С помощью электронного тахеометра мы делаем электронные чертежи, наносим все находки. Самое главное, что мы весь этот массив увязываем в единую систему. У нас есть база единая, съёмки находок, и мы увязываем это в одну большую картину. Это принесёт свои результаты в любом случае.

М. Родин: И я надеюсь, через несколько лет мы устроим отдельный эфир и поговорим о том, что мы знаем об истории Древней Руси благодаря этим находкам в Гнёздово.

В. Новиков: Без сомнения.

Источник: m.vk.com