НАХОДКИ ВИЗАНТИЙСКОГО ПРОИСХОЖДЕНИЯ ИЗ РАННЕГОРОДСКОГО ЦЕНТРА ГНЕЗДОВО В СВЕТЕ КОНТАКТОВ МЕЖДУ РУСЬЮ И КОНСТАНТИНОПОЛЕМ В X ВЕКЕ.

НАХОДКИ ВИЗАНТИЙСКОГО ПРОИСХОЖДЕНИЯ ИЗ РАННЕГОРОДСКОГО ЦЕНТРА ГНЕЗДОВО В СВЕТЕ КОНТАКТОВ МЕЖДУ РУСЬЮ И КОНСТАНТИНОПОЛЕМ В X ВЕКЕ.

Часть IV

Ближневосточные мотивы появляются в византийском прикладном

искусстве с VII в. и характерны, прежде всего, для изготовления шелковых тканей, образцы которых сохранились в церковных сокровищницах Западной Европы и скальном могильнике IX в. Мощевая Балка на Северном Кавказе.

Полихромные блюда происходят из больших и богатых погребальных сооружений Гнездова.

Одна находка происходит из кургана 20 — трупосожжения вт. пол. X в., раскопанного В.И. Сизовым в 1885 г. в Центральной группе курганов.

Другая — это фрагмент, обнаруженный в частично разрушенном трупоположении, исследованном С.И. Сергеевым в той же курганной группе в 1901 г.. Кроме того, маленький фрагмент блюда, на внутренней поверхности которого сохранилась роспись в виде “шахматного” рисунка с желтовато-коричневой подцветкой “клеток”, найден на пойменном участке поселения.

Полихромная кружка с геометрическим орнаментом и кольцевидной ручкой происходит из любительских раскопок конца XIX в., контекст этой находки установить невозможно. На дне этого сосуда отчетливо виден равноконечный крест. Несколько фрагментов другой белоглиняной поливной кружки обнаружено в богатом камерном погребении в Ольшанской группе, расположенной в западной части Гнездовского археологического комплекса.

Абсолютно идентичный фрагмент керамики происходит из раскопок в западной части селища. Можно уверенно говорить, таким образом, о находке двух одинаковых кружек. В декоре этих сосудов сочетаются растительные мотивы и изображения “мальтийских” крестов. По предположению В.Н. Залесской, белоглиняные полихромные кружки и киликовидные чашки с изображениями крестов, заполненные молоком и медом, могли использоваться при обряде крещения византийскими миссионерами взрослых варваров. Помимо Гнездова, литургическая кружка с крестом обнаружена в Новгороде в слое к. X в..

Белоглиняная полихромная керамика, без сомнения, относится к предметам роскоши. Эти хрупкие дорогие сосуды, произведенные в мастерских Константинополя, оказались в гнездовских погребениях, принадлежащих высшему слою аристократии эпохи формирования древнерусского государства. Вероятно, они попали за пределы Византии скорее как дипломатические дары, а не как предметы торговли. Не исключено, что определенную роль в их распространении играли христианские символы.

ТКАНИ И ОДЕЖДА. Несмотря на плохую сохранность органики в гнездовских курганах, сооруженных из аллювиального песка, шесть богатых женских и мужских гнездовских ингумаций содержали остатки шелка, в восьми погребениях обнаружены золотные и серебряные нити, а также круглая пуговица, изготовленная из тонкой проволоки, накрученной на органическую основу.

Фрагмент обгоревшей шелковой плиссированной ткани и обрывки золотных нитей были найдены в слое вт. пол. X в. при раскопках Центрального городища. Предварительные результаты изучения технологии изготовления и декора сохранившихся фрагментов шелка М.В. Фехнер и О.В. Орфинской показывают, что в гнездовской коллекции присутствуют ткани китайского, среднеазиатского, иранского и византийского происхождения.

Так, например, технологические особенности изготовления ткани, фасоны платьев и орнамент позволяют отнести фрагменты двух шелковых женских нарядов из камерного погребения Ц-301 к продукции шелкоткацких мастерских Китая.

К изделиям византийского происхождения относятся фрагменты ленты-тесьмы, вышитой серебряными и золотными нитями. Такая лента украшала головной убор женщины из камерного погребения 198 в Центральной группе курганов.

Обрывки шелковой тесьмы, сплетенной на дощечках, обнаружены в камерных мужских погребениях Поль-62 и Дн-4 в западной части гнездовского некрополя. Присутствие бронзовых пуговиц в обеих камерах (10 и 24 соответственно), а также петли, пришитые к тесьме, показывают, что погребенные в них люди были одеты в распашную одежду — КАФТАНЫ.

Этот вид придворного костюма распространился при дворе византийского императора c к. IX в. Для изготовления ПЕТЕЛЕК ЗАСТЁЖКИ на лицевой стороне кафтана погребенного в камере Дн-4 ВОИНА использовали византийский шелк, уже находившийся в употреблении. Комплекс находок и дендродата (975 г.), полученная для этого погребения, позволяют датировать его последней четвертью X в..

К этому же времени относятся погребения с остатками женской шелковой

одежды из Киева, Шестовицы, Чернигова и Пскова .

Золотные нити и позументы встречаются чаще, чем шелк и свидетельствуют о присутствии несохранившегося привозного текстиля в погребениях или культурном слое поселений. Согласно публикации К.А. Михайлова, ранние образцы золотных нитей обнаружены помимо Гнездова в Киеве, Пскове, Черной Могиле, шести богатых курганах Шестовицкого некрополя и пяти погребениях могильника Тимерево.

Пряденые золотные нити найдены также в культурных напластованиях Старой Ладоги и Рюрикова Городища вт. пол. X в.

Расшитая золотными нитями тесьма и позументы из золотой и серебряной проволоки украшали головные уборы, обрамляли края парадной верхней одежды — туники, рубахи, кафтана, плаща или фартука.

Близкие параллели гнездовским золотным нитям и позументам происходят из богатых погребений Бирки и других аристократических захоронений

Швеции и Норвегии. Остатки драгоценного текстиля, включая золотные и серебряные нити, встречены в 22 датских курганах, сооруженных в сер. VI — сер. XI в..

В составе некоторых погребений из Гнездова (Ц-198, 301, 306, Дн-4), Шестовицы (78), Киева (камера 49 на территории Михайловского Златоверхнего монастыря), Пскова (камеры 1 и 3 Старовознесенского II раскопа) шелк и золотные нити соседствуют с атрибутами христианской веры — серебряными крестиками или свечами. Эти находки свидетельствуют о распространении христианства до официального крещения Руси среди представителей аристократии, поддерживающих прямые дипломатические и торговые контакты с Византией.

Влияние новой религии прослеживается и в находках текстиля в составе богатых погребений X в. на территории Дании, Северной Германии, могильников Бирки и Вальсгерде в Средней Швеции.

Для русов, посещавших Константинополь в X в., шелк, ценимый наравне с золотом, был наиболее желанным продуктом “мастерских великолепия”. Согласно “Книге Эпарха” выделка и продажа шелка контролировались государством, которое гарантировало его высокое качество. Стоимость драгоценного текстиля, разрешенного к вывозу из империи, не должна была превышать 50 номисм.

По договору 944 г. устанавливался официальный имперский контроль над вывозом шелка: ткани осматривались и пломбировались специальными печатями государственного чиновника [ПВЛ 1950, 233].

Однако, несмотря на строгие ограничения, в X в. поступление шелка в

Европу последовательно возрастает. Помимо торговых операций, русы получали шелк в качестве дипломатических даров и дани. В качестве императорского дара шелк был важнейшим элементом византийской внешней политики. В летописном рассказе о крещении Ольги, княгиня получает от императора золото, серебро, шелк и сосуды [ПВЛ 1950, с. 241–242].

Необычная находка, свидетельствующая об одном из видов парадного костюма, происходит из погребения Оль-30, исследованного в 1988 г. На основе сохранившейся органики и погребального инвентаря установлено, что в этой большой камере, относящейся ко вт. пол. X в., были похоронены двое мужчины, две женщины и две лошади. Среди многочисленных находок особый интерес для нашей темы представляют миниатюрные разноцветные стеклянные пластины (около 100 экземпляров) квадратной, прямоугольной и листовидной формы, вырезанные из обломков сосудов и оконного стекла, о происхождении которого трудно говорить без данных о его химическом составе.

Судя по компактному расположению пластин в погребальной камере, они украшали несохранившиеся изделие из органики, сложенное в несколько слоев. Накладки, вероятно, нашивались на текстиль с помощью шелковых или золотных нитей, обрывки которых также зафиксированы в обсуждаемом погребении.

Возможный путь реконструкции этой погребальной одежды дает мраморная икона св. Евдокии из монастыря Липс в Константинополе, датируемая нач. X в. Выполненная из разноцветного мрамора фигура женщины в полный рост инкрустирована прямоугольными вставками из стекла тех же цветов, что и гнездовские экземпляры — красного, зеленого, синего и бирюзового.

Очевидно, мастер стремился отобразить богатство одеяния, соответствующего ее императорскому статусу.

Ценность византийского официального костюма составляли не только шелк и золотное шитье, но и значительное количество драгоценных и полудрагоценных камей, нашитых на текстильную основу. Чем выше был ранг чиноника, тем больше камней помещали на его одежду, и тем

труднее ему было перемещаться.

Подражая облачению византийских императоров, короли франков носили

парадную одежду, украшенную камнями. В “Псалтыри Лотаря” (842 г.) есть портрет короля в тунике и плаще, расшитых цветными накладками круглой, овальной и прямоугольной формы. Такими же вставками инкрустированы

туфли, ножны меча и основание трона. Очевидно, что художник изображал дорогие камни, подчеркивающие великолепие инсигний власти.

Стеклянные пластины заменяли, вероятно, драгоценные камни, украшавшие парадную одежду василевса и его приближенных. Можно предположить,

что шелковые одеяния, расшитые цветными стеклами, изготавливали в императорских мастерских специально для дипломатических даров. В мире

“варваров” их потребителями были архонты и знатные люди, стремившиеся получить парадные облачения представителей константинопольского двора.

Аналогичные накладки только в меньшем количестве найдены в

Киеве (27 экземпляров) и Пскове -11. Судя по малому количеству, они

были предназначены для украшения круглых очелий-воротников или ЛОРОСОВ, также имеющих прототипы в придворной моде средневизантийского периода.

Несколько накладок из слюды, прозрачного и бесцветного стекла

на свинцовой основе, имитирующих зеркала, в оправе из золотных и

серебряных нитей происходят из женских погребений в Бирке. Они

обнаружены около головы (погребение 559), на сумочке с вышивкой

(погребение 735) и на шелковой ткани с позументом (погребение 832). Круглые и треугольные подвески из золотных и серебряных нитей с золотыми и стеклянными вставками найдены также в погребении п.п. X в., совершенном в корабле, в Лэдбю на Северо- Востоке датского острова Фюн.

Как полагают, символическое значение этих украшений связано с библейскими сюжетами: золотые колокольчики (тинтинабулы) и плоды граната (яблока), сплетенные из нитей, украшали подол верхней ризы — одеяния священника “чтобы слышен был звук, когда он будет входить в святилище перед лицом Господним” (Исход, 28).

Судя по изображениям императоров на знаменитых рельефных пластинах из слоновой кости сер. — вт. пол. X в. — “Коронование Константина VII” (ГМИИ), “Коронование Романа II и Евдокии” (парижская Национальная библиотека) и “Коронование Оттона II и Феофано” (музей Клюни), подвески-тинтинабулы украшали подол туники василевса, подчеркивая божественную природу его власти.

Ритуал константинопольского двора, включая особую императорскую одежду, значительно повлиял на придворный костюм Западной и Северной

Европы.

Так, например, известен шелковый пояс Оттона IV (1198– 1218 гг.) с серебряными подвесками-тинтинабулами. По-мнению Инги Хэг, кафтаны, декорированные шелком, золотными нитями, позументами в виде колокольчиков и плодов граната, а также головные украшения из золотных нитей из погребений 524, 561 и 628 в Бирке, принадлежали представителям королевской семьи.

Несмотря на то, что образцы шелка и золотного шитья известны в Скандинавии с сер VI в., пик их распространения относится к вт. пол. X в. Исследователи связывают этот факт с начальным этапом распространения христианства среди высшего слоя аристократии. Поступление драгоценной одежды на территорию Северной Европы было связано как с дипломатической и торговой активностью русов в Константинополе, так и тесными контактами с империей Оттонов. Это заключение верно и для материалов, происходящих с территории Древней Руси, в том числе шелка, позументов и золотных нитей из Гнездова.

Ениосова Н.В., Пушкина Т.А.