ТЕРРИТОРИЯ БОГА

Коренные народности Урала живут очень по разному - одни живут как сыр в масле за счет дотаций от государства и нефтяных корпораций, а другие вымирают. Жизнь аборигенов очень спорная и увлекательная тема - тема материалов по которой не так уж и много...

Цикл очерков о жизни и смерти народности Манси - уникальный материал, настоящий раритет. Такой вещью нельзя не поделиться.

Боги манси могущественны, они опекают все общество, их следует уважать, относиться к ним почтительно, чтобы не вызывать их гнева и чтобы иметь право просить их о защите и помощи. И все-таки, могут ли они уделить достаточно внимания каждой семье, вникнуть во все ее заботы и жизненные сложности? В трудном этом деле помогают богам семейные и индивидуальные духи-покровители, которые были раньше в каждом мансийском доме.

Хранились они, как и изображения богов, на чердаке или внутри дома на пубы-норме (полке духов), крепившейся к священной стене (мулу), расположенной напротив входа. Выглядеть духи могли по-разному, да и попадали они к человеку различными путями. Вот перед нами целая коллекция бронзовых фигурок. Это бобры. Такие и подобные им изделия из бронзы изготовляли еще две тысячи лет по обе стороны Приуралья. Отсюда "расходились" они по тайге и оказывались иногда за многие сотни и даже тысячи километров от мест, где изготовили их искусные литейщики. Уже тогда подобные этим бронзовые фигурки фигурировали в качестве предметов культа, им поклонялись, их украшали, к ним обращались с просьбами, им приносили подарки. Археологи иногда находят при раскопках целые "клады" поделок из бронзы, причем нередко фигурки украшены бусами, обвиты специально сплетенным шнуром, их сопровождали серебряные кольца. Все это подарки людей духам, которых они "узнавали" в бронзовых изображениях птиц и зверей - изделиях древних мастеров Приуралья.

А как оказались наши бобры у манси? Да очень просто. Он случайно нашел их в земле, копая яму. Но это нам кажется, что находка - дело случая. Манси же полагали, что таких случайностей не бывает, а поэтому и "явились" эти фигурки тому, кому положено, в знак особого расположения к нему. Считалось, что "эти фигурки падают на землю из туч в виде молнии. Падая, они уходят в землю, но потом поднимаются на поверхность". Бывало и по-другому. В.Н. Чернецов записал в 30-е годы рассказ о том, как один старик манси поехал на рыбалку и "в одну сетку попалась фигурка человека на лошади из бронзы. Он решил, что это - Вит-хон-пыг (водяного царя сын - И.Г.), взял ее и сделал домашним идолом".

Подобные находки не обязательно отождествлялись с фигурками мансийского пантеона или причастными к нему персонажами. Однако в любом случае они получали статус пубы - духа, им приносили подарки и жертвы (чаще бескровные, но иногда жертвовали животных и птиц). Что же касается наших фигурок, то они, конечно, не случайно были обмотаны полосками красной ткани - это своеобразная "одежда", подаренная их владельцем-хранителем. На тулова бобров надеты кольца, которые одновременно и подарки духам, и знаки их "приручения". Кроме всего, им были подарены серебряные монеты - духи "любят" такие приношения.

Подобно бобрам служил своим хозяевам в качестве духа-покровителя и бронзовый ястреб с обломанным крылом (возможно, это просто литейный брак). Ему преподносились многочисленные подарки: куски ткани, кольца, монеты, серебряные чашки и чарки.

Почитали манси и камни необычной формы, которые также часто фигурировали в виде духов, опекавших ту или иную семью. Люди "очеловечивали" такие камни, стремились придать им антропоморфный облик. Именно поэтому подобные фетиши одевали в специально сшитую одежду - рубашки, шапки.

Семейный дух-покровитель мог выглядеть и по-иному. На чердаке одного из заброшенных мансийских домов мы обнаружили довольно внушительную фигуру. Она представляла собой подобие человеческой фигуры, сделанное из трех рубашек и восьми халатов разного цвета. Завершает одеяние духа большой суконный черный халат с пришитой к нему шапкой. Борта халата украшены синими стеклянными бусами. В одном ряду с ними пришиты большие медные декоративные пуговицы.

"Голову" изображения составляли стянутые в узел воротники рубах. В центре узла, в шелковом цветастом лоскуте, находилась засушенная летучая мышь. В этой связи следует сказать об особом отношении манси к этому представителю фауны. Манси считали, что "залетевшая в жилище мышь является покровителем семьи". Ее ловили, умерщвляли и хранили как духа-покровителя. Считалось, что успех охоты во многом зависит от нее. Неподобающее отношение к этой святыне грозило неудачей в охотничьем промысле.

Однако необычность (по отношению к повседневной практике) являлась не единственным критерием, определявшим особую роль этих предметов в жизни людей. К тому же вряд ли может показаться необычной сама по себе, например, летучая мышь, хорошо известная жителям тайги. Другим не менее важным моментом являлась "ниспосланность" этих вещей. Никто ведь не ловил летучую мышь специально - она сама залетела в "избранный" ею дом. Точно так же никто не разыскивал камни причудливой формы или древние поделки из металла - они сами "являлись" тому, кого "хотели отметить". Именно поэтому, несмотря на то, что древние изделия из бронзы возводились уграми в ранг фетишей, они никогда не решались специально выкапывать их из земли, даже в тех случаях, когда с определенностью знали, где это можно было бы сделать.

Идея ниспосланности переплеталась с представлением об избранничестве, благодаря которому камни "идут навстречу отдельным счастливым лицам", а владелец такого камня считался "счастливым и удачливым человеком во всех видах промысловых занятий".

Мотив неизбежности возмездия за присвоение чужой святыни (пусть даже по незнанию, непониманию ее значения и назначения) прослеживается в фольклоре манси. В.Н. Чернецов опубликовал в свое время предание, озаглавленное им "Серебряное блюдо из селения Верхне-Нильдинского". В нем повествуется о том, как рыбаки вытянули в неводе вместе с рыбой серебряное блюдо. Один из них решил взять находку себе: "аршинным куском материи с угла на угол тарелку завязал, домой отнес, в переднем углу к шесту привязал. После внесения на третий день сам заболел. Три дня жил, потом на третий день, как заболел - умер". Та же участь постигла и шестерых других, по очереди помещавших блюдо в свои домашние святилища. Лишь после вмешательства самого сильного шамана (им оказалась девушка) блюдо было отправлено на культовое место селения (Верхнее Нильдино), благодаря чему и прекратились несчастья.

Причина бед, творившихся с людьми, становится понятной из объяснения шаманки: "Эта серебряная тарелка очень дорогая. Очень много духов на ней есть". (На блюде, по мнению девушки, были изображены Тапал-ойка, его сын, Мир-сусне-хум с сыном, Шахэл-торум и Водяной царь-старик). Один человек не может иметь в качестве покровителей такое множество духов, этим правом обладает лишь сообщество людей. Противоречия между находкой с ее мощной семантической нагрузкой и человеком, совершившим неверный поступок, снимаются разрывом отношений между ними, связанным со смертью.

Реликвии, о которых идет речь (и им подобные), являлись человеку как бы "сверх положенного". В сущности, это было знаком особого благоволения по отношению к индивиду (группе) со стороны "опознаваемых" в находках (или даже безымянных) духов. Старик, в чью сеть попала фигурка всадника, разумеется, не мог не иметь к исходу жизни домашнего святилища с теми или иными фетишами. Бронзовая же фигурка, в которой он увидел Вит-хон-пыга, была расценена как особая милость Водяного царя, пославшего ему изображение своего сына. В дальнейшем подобные находки, уже имея статус пубы (духа), передавались по наследству - от отца к (старшему) сыну.

Подобные объекты почитания служили "державшим" их людям в качестве духов-покровителей, хотя и не являлись их мифическими предками. Есть, однако, и фетиши другого рода. У истоков Северной Сосьвы, в селении Турват, расположенном возле озера с тем же названием, нам показали изображение Юдимс-ойки, духа-покровителя фамилии Самбиндаловых. Хранится Юдимс-ойка в доме Дмитрия Ильича Самбиндалова, в левом углу на специальной полке, примыкающей к мулу (стене, противоположной входу). Юдимс-ойка "сидит" в мешке, сшитом из лосиной шкуры. Сделан дух из многих слоев ткани и одежды. В мешке же находятся шкуры соболей и лисиц - это подарки, преподнесенные духу людьми.

С точки зрения каждого члена фамилии, их фамильный дух-покровитель, воплощенный в ткани, дереве, металле или другом материале, существовал "всегда", переходя от поколения к поколению. Умирали или становились немощными старики-хранители, их сменяли более дееспособные преемники, а пубы оставался прежним. Возрастало лишь количество принесенных подарков, пополнялась атрибутика. Таким образом, обладание духом-покровителем имело наследственный характер: субъектом наследования являлось очередное поколение мужчин.

Правда, В.Н. Чернецовым описана ситуация своеобразного приобретения фамильного пубы манси Бахтияровыми. Вот рассказ об этом: "Раньше у нас был пубы в образе лося. Он был ростом почти с человека, из камня. Лет 50 назад во время лесного пожара сгорело священное место, а лось треснул и развалился. С тех пор его оставили. Хороший пубы был; чего не попросишь - все давал. Он не наш был до прихода Бахтияровых, сказывали, он был в другом месте. Держали его Сотины. Потом Сотины все умерли, лося взяли мы".

Поклонение чужому прежде пубы, в принципе, не выходило за рамки традиции. Это явление могло быть связано с отношениями родства и свойства, однако люди, почитавшие пубы родственной фамилии, отнюдь не становились его собственниками. Он и в дальнейшем оставался фамильным достоянием прежних владельцев. Если же умирали все представители данной фамилии, принадлежавшие ей пубы оставались на прежнем месте, другие люди этим духам не поклонялись. Поэтому присвоение Бахтияровыми фамильного пубы Сотиных означало нарушение традиции и являлась, вероятно, исключением из правил. Именно этим, с точки зрения манси, и могла быть объяснена гибель "незаконно" присвоенного пубы.

И.Н. Гемуев

Фото из открытых источников

Источник: vk.com