Наши представления о внеземной жизни — иллюзия?

Английский ученый, научный журналист и редактор-консультант отдела физики журнала Nature Филипп Болл рассказывает, почему популярные представления о пришельцах — всего лишь проекции наших собственных побуждений и измышлений, и предлагает альтернативный взгляд на внеземную жизнь.

Меня удивляет, насколько мы уверены, что знаем многое о жизни пришельцев. Они строят технологически ориентированные цивилизации и экспериментальные космические корабли по всей галактике. Они создают собирающие энергию структуры вокруг своих звёзд. Внеземная жизнь посылает межзвездные приветствия нам. Мы не можем быть уверены в том, что, когда наши собственные достижения помогут нам настроить радиовещание для пришельцев в будущую эпоху, они, затаив дыхание, станут ждать прибытия следующего эпизода сериала «Хор» — но нам кажется, что так могло бы быть.

Откуда мы знаем все это? Конечно, мы не опирались на научный метод выяснения таких вещей путем наблюдения. Нам кажется, что всё это само собой разумеется. Потому что мы уже видели это в кино. Потому что это то, что мы умеем делать. Одним словом, когда мы начинаем размышлять о том, на кого похожи передовые инопланетяне, на самом деле, мы просто говорим о себе.

Стремление подогнать жизнь на других планетах к нашим собственным представлениям восходит к протонаучной фантастике 17-го века — таким книгам, как, например, роман «Иной свет, или Государства и империи Луны» (1657) французского писателя Сирано де Бержерака. Де Бержерак изображает лунный ландшафт, населенный гигантскими человеко-животными, сумевшим каким-то образом создать довольное европейское общество, разговоры которого крутятся вокруг идей Аристотеля и христианского богословия. С тех пор традиция изображать инопланетную жизнь мало изменилась. Галактические империи из трилогии Айзека Азимова «Основание» (1942-1993) и франшизы «Звездных войн» и «Звёздного пути» населены существами, грубо смоделированными по образцу людей конца XX века – с их психологией и мотивами, вне зависимости от того, каким количеством меха или какими гребнями они обладают.

Такие «земные» предположения о внеземных цивилизациях перекочевали из фильмов в научные журналы в сентябре прошлого года, когда астроном Табета Бояджян из Йельского университета со своими коллегами, используя космический телескоп Kepler, сообщила о том, что свет, идущий от звезды под названием KIC 8462852, имеет интенсивные, резкие колебания яркости, которые не могут быть объяснены ни одним из известных естественных процессов. Бояджян предположила, что кружение множества комет могло блокировать свет звезды, но астроном Джейсон Райт из Университета штата Пенсильвания и его коллеги предложили провокационную, хотя и маловероятную, альтернативу: мерцание KIC 8462852 может указывать на наличие набора гигантских объектов, которые высокоразвитая внеземная цивилизация построила для аккумулирования энергии своей звезды.

Концепция такой звездной кружащейся структуры была предложена в 1960-х годах английским физиком Фрименом Дайсоном. Он утверждал, что любая технологически развитая цивилизация могла бы построить вокруг своей звезды сооружение, представляющее относительно тонкую сферическую оболочку большого радиуса, которая помогла бы максимально использовать энергию солнца или решать проблемы жизненного пространства. Комментарий Райта о возможности существования реальной жизни «Сферы Дайсона» вокруг KIC 8462852 был сделан с должной осторожностью, но ведь мы не умеем спокойно рассуждать об обнаружении инопланетян. Вскоре эта идея прокричала из заголовков статей по всему миру. Затем другие исследователи начали «прослушивать» сообщения, приходящие от KIC 8462852. Эти поиски, сфокусированные на радиоволнах и лазерных импульсах, так же, как и сигналы, которые мы используем, подчеркивают неизменный нарциссизм наших усилий.

Всё то время, пока ученые искали внеземную жизнь, они представляли её, как наше собственное подобие. Можно утверждать, что поиски, возможно, начались со статьи в журнале Nature 1959 года (3), в которой физики Джузеппе Коккони и Филипп Моррисон утверждали, что «рядом с какой-нибудь звездой, подобной Солнцу, есть цивилизации с научными интересами и техническими возможностями гораздо большими, чем те, которые сейчас доступны нам». Далее ученые утверждали, что эти инопланетяне могли бы «установить канал связи, который однажды станет понятен нам». Такие инопланетные сигналы, скорее всего, будут приходить в виде коротковолновых радиосигналов, которые можно наблюдать по всей Вселенной, и будут содержать явно искусственные сообщения, как, например, «последовательность малых простых чисел или простых арифметических сумм».

В этом предположении не было ничего неразумного, но это самоочевидный ответ на вопрос двух умных учёных: «А что бы мы делали?» Предложение Коккони и Моррисона искать знакомые типы сигналов, источником которых могли бы быть известные типы технологий, в значительной степени обусловило поиск внеземного разума, который ведется до сих пор (SETI). На сегодняшний день гарвардский астроном Ави Лоеб считает, что можно было бы искать спектроскопические следы хлорфторуглеродов ?CFCs — разрушающих озон химических соединений, которые используются в аэрозолях и растворителях. – Прим. ред. в атмосферах чужеродных планет. По-видимому, он убежден, что инопланетяне пользуются холодильниками, подобными нашим (или, возможно, они просто без ума от лака для волос). Другие ученые предложили обнаружить инопланетян через поиск загрязненных светом городов, их звездолётов, использующих антиматерию для перемещений в пространстве, или вспышек излучения от внеземной ядерной войны. Все это звучит ужасно … по-человечески.

Очевидное оправдание кроется в том, что, если вы вообще собираетесь возиться с SETI, необходимо же c чего-нибудь начинать. Наше желание искать жизнь в других местах, вероятно, связано как-то с нашим природным инстинктом исследовать окружающую среду и распространять свой вид. Если — и это, кажется, весьма вероятно, — вся сложная жизнь во Вселенной возникла на основе конкурсного дарвиновского эволюционного процесса, не разумно ли предположить, что в процессе развития для неё стали характерны экспансионизм и и любознательность? Опять же, не все человеческие общества, похоже, стремятся к распространению за пределы своей деревни, и будет ли дарвиновский отбор по-прежнему преобладающей формирующей силой развития человечества в течение следующего тысячелетия (не говоря уже о миллионах лет) — можно только догадываться.

Проблема с тем, что SETI основывается на проекциях наших собственных побуждений и измышлений, ведет к ограничению нашего мышления очень узкими рамками. Эти границы появились еще до того, как Моррисон и Коккони заложили основы SETI. В 1950 году итальянский физик Энрико Ферми задумался со своими коллегами о существовании разумных инопланетян, которые исследуют космос. Если бы другие существа были способны путешествовать между звездами, конечно, они бы нас заметили и прибыли бы взглянуть на нас, рассуждал он, так что: «Где все?» Парадокс Ферми по-прежнему приводится в качестве аргумента в пользу того, что разумная жизнь должна быть редким явлением во Вселенной. Среди всевозможных предположений, предлагаемых институтом SETI, чье название манифестирует свои цели, есть такое: «Инопланетяне сделали анализ затрат и результатов, которые предполагает межзвездное путешествие, и решили, что это слишком дорого или слишком опасно». Может быть, «галактика урбанизирована, [но] мы находимся на ее окраине». Или, возможно, Земля остается в изоляции, как «экспонат для инопланетных туристов или социологов».

Это забавно — я почти чувствую, что я знаю этих инопланетян.

Означает ли этот недостаток воображения, что мы должны замолчать о том, чего могут или не могут делать внеземные цивилизации? Ни за что! Я рассматриваю размышления такого рода как одно из преимуществ, заработанных нашим видом, которое позволяет извлечь чуточку смысла из этого запутанного космоса. Но как мы можем выйти за пределы солипсизма и выдохшихся голливудских сценариев?

Один совет — не отвлекаться слишком на научную фантастику. Некоторые из этих книг потрясающие, но давайте не будем забывать, что это всего лишь рассказанная история – а это значит, что она нуждается в символах и сюжетах, с которыми мы можем себя идентифицировать. И у всех этих классиков, от «Дюны» Фрэнка Герберта (1965) и «Конца детства» Артура Кларка (1953) до сложных фьючерсов Кима Стэнли Робинсона и Иэна М. Бэнкса, есть повелители и диктаторы, герои и героини, флотилии космических кораблей и империи. Даже у сферы Дайсона был прообраз – она явно была вдохновлена «Создателем звёзд» Олафа Стэплдона (1937). Когда мы применяем человекоцентричные нарративы к SETI, мы должны напоминать себе, что мы просто глядим в кривое зеркало. Такое предупреждение может подтолкнуть нас более смело и образно размышлять об инопланетной жизни, а также задуматься, может ли быть более точный способ исследовать диапазон наших возможностей.

Стоит немного копнуть, и можно найти более креативные идеи о том, как разумные инопланетяне могли бы существовать и не быть нами обнаруженными. Может быть, супер-передовые существа решили отказаться от физического мира и расположиться в укромных уголках и трещинах дополнительных измерений. Может быть, они могут распадаться на развоплощенную субстанцию, обладающую интеллектом, подобно Черному Облаку из одноименного научно-фантастического романа 1957 года астронома Фреда Хойла, который, будучи истинным ученым, оказался создателем весьма оригинальных текстов художественной литературы. Может быть, внеземная жизнь гиперумного инопланетянина будет казаться нам непостижимо скучной или сложной.

Или, возможно, окажется, что они вернулись к более простым формам жизни, как обладающие маленькими мозгами тюленеподобные потомки людей, изображенные Куртом Воннегутом в его романе «Галапагосы» (1985). И они до сих пор находят пук забавным — так что не так уж сильно отличаются от нас.

По материалам: Philip Ball «Why our imagination for alien life is so impoverished»/Aeon.

Обложка: Карло Рамбальди с механизмом инопланетянина из к/ф «Чужой -3».