Хронология «преступления» века

И так, рассмотрим все события в хронологическом порядке и постараемся увидеть главное из всего этого феерического действа

Апрель 2014 года. МЧС передает ЧГКМ (далее – музей) очередной кусок метеорита с непонятным весом около 42 кг. Фактически, на весах оказывается 31,4 кг.

Музей обращается ко мне с просьбой помочь распилить этот кусок с целью дальнейшего экспонирования метеорита в разрезе – будет хорошо видно его внутреннее строение, а так же, получить на него научное заключение от Академии Наук России.

При консультации этого действия, я испрашиваю руководство музея, отдают ли они себе отчет в том, что при распиловке метеорита будут существенные потери вещества в виде шлама (пыль), а при подготовке научного заключения Академии Наук необходимо отделить вещество – лучше будет, если это экспозиционная пластина.

На это я получаю ответ (заметьте, все это мой устный диалог с представителями музея – зам. директором по науке, главным хранителем и зав. отделом природы), что метеорит будет ставится на учет в фонды по факту – то есть, после распиловки и выделения АН образца метеорита. На этот момент кусок метеорита не обладал ни какими документами, подтверждающими его принадлежность ни музею, ни фондам, кроме акта передачи. То есть, он еще не был ни экспонатом музея, ни даже метеоритом.

И так, метеорит по моей рекомендации распиливается в одной из мастерских города под присмотром представителя музея. Все три части привезены в музей. Комиссия из 5 (пяти!) человек осматривает образцы, проводится их фотографирование. После этой процедуры мне вручается пластина весом более 2 кг – как залог выдачи «Экспертного заключения» и дальнейшей его передачи в Центральный Сибирский геологический музей (заметьте, за Экспертизу!). Никакими бумагами и актами это действие не сопровождалось. Никаких сроков передачи метеорита не оговаривалось.

15 мая 2014 года из Новосибирска от ИГМ присылается Экспертное заключение.

Все это время я работаю с метеоритами по УДОСТОВЕРЕНИЮ ИГМ СО РАН от 5.04.2013 г, которое продлено до 2017 г от 12.03.2015 г и в котором черным по белому написано, что мне разрешается: «сбор артефактов для пополнения экспозиционных коллекций музея». И еще: «Всем государственным учреждениям, органам властных структур оказывать помощь и содействие» в этом непростом деле!

Так же, все это время я работаю в экспедициях и музеях России по сбору материалов для научной работы «Энциклопедия метеоритов России».

В то же время ведется тесная работа с музеем: за это время организованы две выставки «Метеориты Урала и России» с привлечением более 100 редких экспонатов (в том числе и от СО РАН). Выходит в свет (июль 2014 г) книга «Все минералы Южного Урала», в которой как создатель по моему приглашению звучит и музей (посмотрите титул, у кого она есть). Короче говоря, все мои действия говорят за то, что я активно «втираюсь в доверие», говоря словами главного хранителя музея.

Приходит три года. За это время директор музея увольняет главного хранителя, ссорится со своим зам. по науке и вынашивает в себе планы мести. И как понимаете, находит прекрасный прецендент для этого – «хищение метеорита». Он то, видители ли, «Не в курсе!». Все эти три года! Кривит душой! Ведь он сам лично на одной из выставок ходил и цокал языком: «Какой прекрасный экспонат получился после разрезания метеорита!». Но, Оказалось, что вся эта метеоритная эпопея ни каким образом не зафиксирована в анналах музея. Проще - не задокументирована!

И директор по истечении 3-х (ТРЕХ!) лет звонит мне – «верни метеорит!». На что я посылаю его в путешествие по просторам Вселенной. У вас – экспертное заключение. У нас – метеорит! Какие вопросы?

Он, как истинный «радетель» за музей подает жалобу на «хищение» метеорита. По фактам изложенным мной специалистам ФСБ (12.07.17) – хищения не получается. Но метеорит то у меня! Значит все равно – преступник! Не передал СО РАН (иначе, они бы были преступниками?!) – на лицо присвоение чужого имущества путем хитрости и обмана. – «мошенничество»! О чем меня и стали убеждать в ФСБ 1.08.17 г. А их «доводы» очень убедительны, как «ствол маузера у виска».

В данной ситуации, музею во главе с директором нужно признать свою грубую ошибку в данной ситуации, а не лить грязь и обвинения в строну человека, который все эти годы был предан музею и сделал не так мало хорошего, чтобы музей процветал.

Внимательно ищем время и место преступления!