Про климат в Кёнигсберге

Мы ведь живем здесь всего-то чуть более полвека. Это – мгновение в истории Пруссии. Эта страна нас еще и заметить-то не успела. Что мы помним? Ну, две относительно суровых зимы 1979 и 1986 годов. Ну, парочку ураганов средней силы, в один из которых Балтийское море проломило-таки авандюну на Куршской косе и с веселым ревом устремилось к заливу. Что еще? Я, пожалуй, могу еще вспомнить землетрясение 2004-го. И все.

Память наша слишком коротка. Вопреки утверждениям сегодняшних местных промосковских марионеточных властей, у нас здесь еще нет своей истории. Да и не может быть – не бывает двух или трех историй одной страны. Есть одна — история Пруссии. А она помнит куда более серьезные вещи, чем прорыв косы и тридцатиградусный мороз 86-го года. Хотите, я их просто сухо перечислю?

1303 год – первое документально зафиксированное землетрясение.

Зима 1322/23 года была столь суровой, что в стране вымерзли все культурные сорта фруктовых деревьев.

1427 год – от апреля до августа не выпало ни единой капли дождя.

1506 год был столь теплым, что садовники дважды убрали урожай фруктов.

1642 год – теплая зима. Аисты прилетели в конце января.

1709 год – зима настолько морозная, что замерли не только культурные, но и дикорастущие деревья. Вымерзла плантация шелковицы /тутовника/ любовно разведенная Великим курфюрстом Пруссии, ее первым королем и основателем германской государственности Фридрихом III на острове Ломзе. В этом году еще в мае ездили на санях по льду Балтийского моря.

В шторм 1734 года море выбросило на берег корабли, которые потом выкапывали из песка еще несколько лет.

1739/40 год – зимой замерзли вино и пиво в погребах, несколько человек из городской стражи погибли на постах, прямо в своих полосатых будках. Птицы мерзли на лету и падали.

В зимний ураган 1801 года по улицам Пиллау летали, как гигантские чайки, куски льда, вырванного ветром с залива, а вода залила город почти на метр. Из-за наводнения корабли с причалов занесло на крепостные валы Пиллау, а в других местах — попросту в поле и на луга для выпаса скота.

В 1806 году ураган снес несколько башен на кирхах Пруссии и три замковых надстройки в Кёнигсберге.

Зато в 1834 году крестьяне из-за долгой летней жары убрали два урожая. 

В июне 1905 года кёнигсбержцев напугало землетрясение.

А зимой 1929 года прусскому правительству пришлось обратиться за помощью к Советскому Союзу, чтобы тот прислал ледокол «Ермак» и вызволил, вмерзшие в море, 32 корабля.

Это далеко не весь перечень прусских сюрпризов. Бесконечно глупо и опасно делать вид, что это не наша, а чья-то чужая история. Я ведь не зря опустил описания северных сияний и падения метеоритов в этом скупом перечне, но упомянул о землетрясениях. Помните, как в 2001-м в колодцах поселка Саркау/Лесного на Куршской косе вдруг объявился кипяток? Изумлению общественности и властей не было предела. Если бы эта публика не отмахивалась и не отплевывалась от всего, что было здесь до нее, она бы знала то, что знали люди, жившие тут веками: Земля под нами неспокойна, а климат этой страны непредсказуем, и от него можно ждать любых фокусов. К этому надо относиться спокойно, без истерик и брюзжания. В конце концов – это наш климат и наша земля, и никуда нам от этого не деться, и с этим нам жить. А чтобы не впасть в панику, когда у вас из-под ног ударит фонтан гейзера, или очередной ураган отломит колокольню того православного монстра, который построен посреди города, надо внимательнее вглядываться в опыт десятков поколений людей, что жили здесь до нас. И уж, по меньшей мере, не считать его чужой историей.

Источник: kaliningrad.life