Зеленое финанcирование: как извлечь выгоду от изменений климата

Мы вступаем в новую эру - постепенного перехода от сжигания ископаемого органического топлива к максимальному использованию чистых источников энергии во всех сферах жизни. Сейчас особенно важно понять, как Россия может получить максимальную выгоду от предстоящих изменений и какие шаги необходимо для этого предпринять

В конце апреля Россия в числе 175 стран мира подписала Парижское соглашение по борьбе с глобальным изменением климата. Цель соглашения - ограничить эмиссию парниковых газов, которые удерживают тепло в атмосфере земли и ведут к изменению климата, и таким образом, не допустить повышения средней температуры на земле более чем на два градуса к 2100 году. В противном случае, по расчетам климатологов, мир ожидают необратимые изменения, экономический ущерб от которых будет исчисляться десятками триллионов долларов. Мы вступаем в новую эру - постепенного перехода от сжигания ископаемого органического топлива к максимальному использованию чистых источников энергии во всех сферах жизни. Энергетику ждет коренная трансформация, которая уже набирает обороты. И сейчас важно понять, как Россия может получить максимальную выгоду от предстоящих изменений и какие шаги необходимо для этого предпринять.

Энергетика является одним из главных источников парниковых газов в мире - по данным Международного энергетического агентства, на нее приходится почти 40% всех выбросов. В абсолютных величинах  это около 23 млрд т в год, или около 700 т СО2 каждую секунду.

Россия - пятый в мире производитель электроэнергии. При этом энергобаланс России выглядит очень неплохо на фоне других стран. 

Более 80% электроэнергии в России производится на базе безуглеродных (гидро- и атомная энергетика) или низкоуглеродных (газ) источников. Для сравнения, в Китае доля угля в энергобалансе более 60%, в США и Германии - около 40%.

В 2015 году произошли сразу несколько событий, наглядно иллюстрирующих новые базовые тенденции в энергетике. Во-первых, потребление угля - главного мирового топлива для электростанций, - которое неуклонно росло на протяжении последних 20 лет (за исключением кризисного 2009 года), стагнировало. Крупные мировые угледобывающие компании, как, например американская Peabody, оказались в банкротстве.

Во-вторых, первый раз в истории инвестиции в развитие возобновляемой энергетики в мире практически в два раза превысили инвестиции в строительство объектов традиционной энергетики, преодолев цифру в $300 млрд. За год в мире было построено более 60 ГВт ветряных электростанций, около 50 ГВт солнечных и 35 ГВт новых ГЭС - в сумме это больше половины мощности всей российской энергетики. Предпосылки для бурного роста связаны как с заботой об экологии, так и с изменившейся экономикой проектов.

Мы привыкли, что возобновляемая энергетика традиционно получала в той или иной форме субсидии. Но за счет масштабных инвестиций в новые технологии цена «зеленой» энергии снижается гораздо быстрее всех существовавших прогнозов. В прошлом году Международное энергетическое агентство прогнозировало снижение цены энергии солнечных станций к 2020 году до 8,9 цента за киловатт-час, что в два раза ниже цены 2010 года.

Но на майском тендере на строительство крупной солнечной станции в ОАЭ победила компания, которая предложила поставлять энергию по цене 2,99 цента за киловатт-час, без каких-либо субсидий со стороны государства или потребителей. Это почти в два раза ниже, чем розничная цена электричества в Москве. Итоги недавних тендеров на строительство новых солнечных и ветряных станций в Мексике также показали результаты в интервале от 3,5 до 6 центов  за киловатт-час без дотаций. Эта цена включает в себя все издержки строительства и обеспечивает приемлемую норму доходности компаний-инвесторов.

В начале мая на протяжении недели Португалия полностью была обеспечена возобновляемой энергией, в Германии в отдельные дни доля ВИЭ в энергобалансе доходила до 85%, из-за чего на рынке электроэнергии сложились отрицательные цены, а избыток энергии был экспортирован в соседние страны.

Россия не обладает столь существенным потенциалом для развития ветро- и солнечной энергетики в промышленных масштабах, как мексиканские степи или пустыни аравийского полуострова (ключевой ресурс ВИЭ в нашем климате - это второй по размеру в мире гидроэнергетический потенциал, освоенный только на 20%). Но показательна тенденция: последовательные инвестиции в новые технологии энергетики привели к радикальному снижению цены чистой электроэнергии из возобновляемых источников. И уже в обозримой перспективе она может стать дешевле традиционной.

Активно развиваются технологии «хранения» энергии - компания Tesla продала уже свыше 2 500 домашних комплектов, позволяющих днем «копить» энергию от солнечных панелей на крышах домов и использовать ее вечером и ночью, когда солнца нет. Страны северной Европы с холодным климатом активно инвестируют в создание чистых источников теплоснабжения, не создающих выбросов парниковых газов. Например, в следующем году в Финляндии должна заработать первая геотермальная тепловая станция, которая обеспечит экологически чистым теплом целый район второго по величине города страны Эспоо. Развиваются технологии «электрификации теплоснабжения», позволяющие отказаться от сжигания топлива для производства тепла.    

Российская энергетика прошла важный этап - по договорам ДПМ после реформирования РАО ЕЭС построены 30 ГВт мощностей, опасность дефицита энергии на какое-то время ушла в прошлое. Более того, из-за чересчур оптимистичных прогнозов по росту энергопотребления образовался избыток мощности, который приводит к росту цен на энергию и излишней финансовой нагрузке на потребителей. Однако если посмотреть на возраст тепловой генерации в России, то около 60% всех электростанций построены более 40 лет назад и в ближайшие 15 лет должны быть или кардинально модернизированы, или заменены новыми, более эффективными и чистыми. Этот уникальный шанс надо использовать для повышения эффективности энергетики, снижения цены на энергию и создания нового сектора российской экономики, связанного с ВИЭ.

Что для этого надо сделать? Во-первых, как бы это избито не звучало, - инвестировать в развитие собственных технологий. Но сами механизмы инвестиций должны измениться.

К сожалению, в российских реалиях финансировать прорывные НИОКРы отдельным энергетическим компаниям, даже крупным, не всегда под силу. Простой пример: для строительства Абаканской солнечной станции, которая более чем на 55% построена на базе российского оборудования, мы создали производство по росту слитков мультикристаллического кремния (основной материал для солнечных модулей), а также производство по сборке инверторов. Здесь мы воспользовались более-менее отработанными в мире технологиями, и все прошло успешно. Но по-настоящему венчурные инвестиции - это всегда большой риск. Вложив несколько миллиардов рублей в разработку компактного атомного реактора нового поколения вместе с Росатомом, мы столкнулись с технологическими сложностями, которые привели к удорожанию проекта почти в два раза и увеличению сроков его реализации.

Выходом из этой ситуации могло бы стать создание специального органа, который бы определил перспективные разработки и технологии для отрасли, и ожидаемые потребности в них. В состав органа могли бы войти заинтересованные в инновациях энергокомпании, научные институты, производители оборудования, финансовые организации. Таким образом, НИОКРы получили бы  достойное финансирование, понятный рынок сбыта,  а отрасль смогла бы в будущем снизить зависимость от использования иностранного оборудования.  Как показывает история, действительно  прорывные технологии рождаются не столько в академических лабораториях, сколько при сотрудничестве науки и реального бизнеса. Во-вторых, России необходимо выходить на рынок «зеленого» финансирования.

Первые «зеленые» бонды появились в 2010 году, в 2015 году объем «зеленого» рынка уже превысил $40 млрд. В масштабах мира это немного, но на парижской конференции по борьбе с изменением климата одной из самых горячих тем, наряду с вопросами экологии, стало обсуждение прихода на этот рынок пенсионных фондов с их колоссальными финансовыми ресурсами. После подписания климатического соглашения рынок может вырасти в сотни раз. В рамках G20 разрабатываются  новые «зеленые» финансовые продукты, а недавно созданный с участием России Банк развития БРИКС уже объявил о планах по выпуску «зеленых» бондов. Российские банки должны активно включиться в этот процесс.

И речь, конечно же, должна идти не только и не столько о финансировании строительства новых солнечных станций и ветряков. Потенциал снижения эмиссии парниковых газов - одного из условий «зеленого» финансирования - есть во всей энергетической цепочке: от добычи топлива, производства энергии и ее транспортировки, до эффективности ее потребления. К примеру, ЕвроСибЭнерго снизила выбросы СО2 за последние 15 лет практически вдвое. Такого результата мы добились за счет модернизации наших ГЭС (они стали производить больше энергии, используя тот же объем воды, которая  заместила энергию угольных станций), переводу угольных котельных на газ, а главное - радикальному снижению уровня потерь в сетях. Возможно, имея доступ к «зеленому» финансированию, мы сделали бы это за два-три года.

В-третьих, необходимо еще раз проанализировать Энергетическую Стратегию России до 2035 года в части соответствия планов строительства новых мощностей и заявленных целей по снижению эмиссии парниковых газов. 

Переход к новым технологиям в энергетике позволит создать в России новый высокотехнологичный сектор экономики и десятки тысяч новых рабочих мест. В мире в секторе ВИЭ: на производствах, монтаже, обслуживании оборудования - уже работают около 10 миллионов человек, и по существующим прогнозам к 2030 году число занятых достигнет 25 млн человек. Какая часть из них будет работать в России?    

У меня нет иллюзий, что предлагаемые планы будет легко воплотить в жизнь: для этого потребуется время, осознание масштабов проблемы и политическая воля. Но, как показывает история, технический прогресс не остановить: 20 лет назад мы слушали музыку на CD, пользовались пейджерами и вряд ли задумывались о смартфонах. Сегодня все по-другому. 10 лет назад сложно было предположить, что на кредитную ставку может повлиять оценка корпоративной социальной ответственности компании. Сегодня - это обычное дело.  

Лучше быть частью прогресса, чем оказаться за его бортом. Особенно в такой базовой отрасли, как энергетика.

Источник: www.forbes.ru