195 лет назад, 19 ноября (7 ноября по старому стилю) 1824 года, произошло крупнейшее за всю историю Петербурга наводнение, имевшее самые масштабные и разрушительные последствия.

195 лет назад, 19 ноября (7 ноября по старому стилю) 1824 года, произошло крупнейшее за всю историю Петербурга наводнение, имевшее самые масштабные и разрушительные последствия. Уровень воды в Неве тогда поднялся более, чем на 4,1 м выше ординара (по разным данным, от 414 до 421 см).

По воспоминаниям очевидцев, день, предшествовавший наводнению, отличался очень плохой погодой – с самого утра шел дождь, с Финского залива дул сильный ветер, который к вечеру превратился в настоящую бурю. Начала прибывать вода, и рано утром 7 ноября на Адмиралтейской башне зажглись сигнальные огни, предупреждающие жителей города об угрозе наводнения.

Через несколько часов Нева, а также другие реки и каналы, вышли из берегов даже там, где были высокие набережные. Весь город, за исключением Литейной и Рождественской частей, был залит водой почти в рост человека. Больше всех пострадали Галерная гавань, весь Васильевский остров и Петербургская сторона. Всего за несколько часов погибли сотни горожан, тысячи голов домашнего скота, были разрушены почти все деревянные строения на затопленных территориях.

Событие 1824 года оставило след не только в памяти очевидцев, но и в произведениях искусства. Так, например, наводнение стало темой поэмы Пушкина «Медный всадник» (хотя самого поэта не было в городе в момент разгула стихии), была написана «Панорама наводнения» Иоганна Фридриха Тилькера. Воспоминания об этих страшных днях оставили А.С. Грибоедов, И.И. Мартынов, актер Императорского театра В.А.Каратыгин и многие другие.

Вот как описывает этот день в своих «Воспоминаниях» русская писательница и мемуаристка А.Я. Панаева: «Казенный дом, где мы жили, был большой: он выходил на Офицерскую улицу, на Екатерининский канал у Пешеходного мостика со львами, близ Большого театра, и в маленький переулочек (не помню его названия), выходивший на Офицерскую улицу. Сначала мы жили в квартире, окна которой выходили на Екатерининский канал; потом отец занимал в этом же доме более обширную квартиру, и уже наши окна выходили в маленький переулок и на Офицерскую улицу.

В день наводнения в Петербурге в 1824 году (7 ноября) я смотрела на затопленные улицы из окон квартиры, выходивших на Екатерининский канал. Хотя мне было немного лет, но этот день произвел на меня такое впечатление, что глубоко врезался в моей памяти. Под водой скрылись улицы, решетки от набережной, и образовалась большая река, посреди которой быстро неслись доски, бочки, перины, кадки и разные другие вещи. Вот пронеслась собачья будка на двух досках, с собакой на цепи, которая, подняв голову, выла с лаем. Через несколько времени несло плот, на нем стояла корова и громко мычала. Все это быстро неслось по течению, так что я не успевала хорошенько всматриваться. <…> Не знаю, от кого отец получил бумагу, где ему была выражена благодарность за спасение утопающих в день наводнения.»

После наводнения 1824 года город пережил еще много больших подъемов воды, однако уровень 1824 года так и остался рекордным. До сегодняшнего дня в городе сохранились таблички, показывающие, до каких высот доходила вода. Такие таблички есть на Большой Морской, 33, 7-й линии В.О., 2, Университетской наб., 5 и т.д.